«Рено» Братолюбова — Некрасова
Бронеавтомобиль «Рено» Братолюбова-Некрасова в составе 11-й автомобильной роты. Действующая армия, 1916 год | |
«Рено» Братолюбова-Некрасова | |
---|---|
Классификация |
пушечно-пулемётный бронеавтомобиль |
Экипаж, чел. |
4 |
История | |
Производитель | |
Годы разработки | |
Годы производства |
1915 |
Годы эксплуатации |
1915—1921 |
Количество выпущенных, шт. |
1 |
Основные операторы | |
Бронирование | |
Тип брони |
хромо-никелевая |
Лоб корпуса, мм/град. |
4 |
Борт корпуса, мм/град. |
4 |
Корма корпуса, мм/град. |
4 |
Днище, мм |
4 |
Вооружение | |
Тип пушки | |
Углы ГН, град. |
90° |
Пулемёты |
1 × 7,62-мм «Максим» |
Подвижность | |
Тип двигателя |
«Рено», карбюраторный, рядный, 4-цилиндровый, жидкостного охлаждения |
Колёсная формула |
4 × 2 |
Тип подвески |
зависимая, на стальных рессорах |
«Рено» Братолюбова-Некрасова — пушечно-пулемётный бронеавтомобиль Вооружённых сил Российской империи. Разработан в 1914—1915 годах для 11-й автомобильной роты с использованием шасси французской фирмы «Renault». Проект бронировки был разработан штабс-капитаном Некрасовым при активном участии генерал-лейтенанта Р.А. Дурляхова[1] (Дурляхера[2]) и инженера-изобретателя А.А. Братолюбова. Единственный экземпляр бронеавтомобиля построен в мастерских А.А. Братолюбова в 1915 году. Бронеавтомобиль предназначался для конвоирования транспортных колонн на марше, в результате чего неполное бронирование (отсутствие броневой крыши) было сочтено приемлемым[2]. Вооружение бронеавтомобиля состояло из 37-мм пушки Гочкисса и 7,62-мм пулемёта «Максим»[3]. Экипаж составлял 4 человека.
В ходе Первой мировой войны бронеавтомобиль ограниченно применялся в ходе боевых действий 11-й автомобильной роты[3]. Данные о судьбе машины после Октябрьской революции отсутствуют, однако, в любом случае, она была разбронирована не позднее 1920—1921 года[4].
Напишите отзыв о статье "«Рено» Братолюбова — Некрасова"
Примечания
- ↑ Солянкин и др., 2002, с. 296.
- ↑ 1 2 Барятинский, Коломиец, 2000, с. 42.
- ↑ 1 2 Солянкин и др., 2002, с. 303.
- ↑ Барятинский, Коломиец, 2000, с. 45.
Литература
- Барятинский М. Б., Коломиец М. В. Бронеавтомобили русской армии 1906—1917 гг. — М.: Техника-молодёжи, 2000. — 108 с. — 2000 экз. — ISBN 5-88879-029-X.
- Коломиец М. В. Броня русской армии. Бронеавтомобили и бронепоезда в Первой мировой войне. — М.: Яуза, 2008. — 448 с. — (От двуглавого орла к красному знамени). — 4000 экз. — ISBN 978-5-699-27455-0.
- А. Г. Солянкин, М. В. Павлов, И. В. Павлов. И. Г. Желтов. Отечественные бронированные машины. XX век. — М.: Экспринт, 2002. — Т. 1. 1905—1941. — 344 с. — 2000 экз. — ISBN 5-94038-030-1.
- Холявский Г. Л. Энциклопедия бронетанкового вооружения и техники. Колесные и полугусеничные бронеавтомобили и бронетранспортёры. — Мн.: Харвест, 2004. — 656 c.: ил. — (Библиотека военной истории). — 5100 экз. — ISBN 985-13-1765-9.
Ссылки
- [www.aviarmor.net/tww2/armored_cars/ussr/ac_nekrasov.htm Бронеавтомобиль Некрасова/Руссо-Балт тип Д] (рус.). Aviarmor.net. Проверено 4 июля 2011. [www.webcitation.org/67eslcSqz Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
Отрывок, характеризующий «Рено» Братолюбова — Некрасова
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.