Странный Эл Янкович

Странный Эл Янкович Alfred Matthew «Weird Al» Yankovic
Основная информация
Имя при рождении	Альфред Мэтью Янкович
Дата рождения	23 октября 1959(1959-10-23) (64 года)
Место рождения	Дауни (Калифорния, США)
Страна	США США
Профессии	музыкальный продюсер, сатира, пародия, певец, музыкант, режиссёр, актёр
Инструменты	вокал, аккордеон, синтезатор
Жанры	комедия, пародия
Псевдонимы	«Странный Эл»
Сотрудничество	Dr. Demento Ak & Zuie
Лейблы	Capitol Records (1979) Placebo Records (1981) TK Records (1981) Scotti Brothers (1983—1997) Volcano (1997—…)
[www.weirdal.com/ www.weirdal.com] (англ.)]

А́льфред Мэ́ттью Я́нкович, более известный как Стра́нный Эл Я́нкович (в английской транскрипции Я́нковик, англ. Alfred Matthew "Weird Al" Yankovic; 23 октября 1959, Дауни, Калифорния) — популярный американский музыкант, известный своими пародиями на современные англоязычные хиты. Слова его песен в большей степени основываются на высмеивании современной популярной (американской) культуры, в том числе телевидения, кино, еды, музыки и новостей в СМИ.

Хотя именно пародии сделали его знаменитым, Янкович записал также множество юмористических песен с оригинальной мелодией. Некоторые из них являются стилизациями (пародиями стиля исполнения), когда для пародирования он выбирает не отдельную песню, а имитирует своеобразный стиль, свойственный отдельному исполнителю или группе. Большинство его альбомов включают в себя попурри, в котором смешаны припевы из различных песен, они исполняются в стиле польки в сопровождении аккордеона.

Одна из наиболее известных его пародий — на песню Майкла Джексона «Bad» («Плохой»). Пародия называется «Fat» («Жирный»). Название альбома, в котором она вышла, также пародийно: альбом Джексона называется Bad, а альбом Янковича — Even Worse («Ещё хуже»).

Биография

Молодость

Единственный ребёнок Ника Янковича (4 июня 1917 — 9 апреля 2004, американец сербского происхождения) и Мэри Элизабет (до замужества — Вивальда, 7 февраля 1923 — 9 апреля 2004, американка с итальянскими и английскими корнями), Альфред родился в Дауни (Калифорния) и рос в Линвуде Ник родился в Канзас-Сити, штат Канзас, и переехал в Калифорнию после службы во времена Второй мировой войны. Он верил, что «ключ к успеху» — «заниматься в жизни тем, что приносит тебе счастье» и часто напоминал своему сыну об этой мудрости. Ник женился на Мэри Вивальда в 1949 году. Мэри, приехавшая в Калифорнию из Кентукки, родила Альфреда 10 лет спустя.

22 октября 1966 года, за день до своего седьмого дня рождения, Эл пошёл на свой первый урок по игре на аккордеоне, который определил его карьеру в музыке. Коммивояжёр, путешествующий через Линвуд, предложил родителям Янковича выбор между обучением на аккордеоне или гитаре в местной музыкальной школе. Янкович утверждает, что причиной, по которой его родители предпочли аккордеон гитаре, было то, что «они считали, что в мире должен быть как минимум ещё один Янкович-аккордеонист», имея в виду Фрэнки Янковича, с которым их, однако, ничего не связывало. Он продолжал учиться в школе в течение трёх лет, пока не стал учиться сам. Примерами для подражания в тот период для него служили Фрэнки Янкович и Мирон Флорен (аккордеонист «The Lawrence Welk Show»). В 1970-х Янкович был большим фанатом Элтона Джона и утверждает, что альбом Джона Goodbye Yellow Brick Road «в некоторой степени помог мне научиться играть рок-н-ролл на аккордеоне». Он неоднократно проигрывал альбом и старался, не отставая, играть на аккордеоне. Что касается влияния на его комедийную и пародийную музыку, то здесь стоит отметить Тома Лерера, Стэна Фреберга, Спайка Джонса, Аллана Шермана, Шел Сильверстейна и Фрэнка Заппы «и всех других изумительно больных и сдвинутых артистов, которых мы могли слышать в радио-шоу Dr. Demento». Другими источниками его вдохновения были журнал Mad, Монти Пайтон и пародийные фильмы Абрахамса и Цукеров.

Янкович пошёл в детский сад на год раньше, чем большинство детей, и пропустил второй класс. «Мои одноклассники думали, что я какой-то гений, и я сразу был прозван ботаником», — вспоминает он. Янкович был младше всех в классе на два года и не интересовался ни спортом, ни общественной жизнью школы. Среди старших классов он утвердился как отличник, что дало ему возможность выступить с прощальной речью перед классом. Янкович был довольно активен во внеучебных занятиях, включая Национальную судебную лигу (из которой он «обычно приносил домой какой-нибудь трофей»), пьесу, основанную на Бунте без причины, ежегодник (для которого он написал большинство заголовков) и Клуб поклонников вулканцев, «в котором абсолютно ничего не надо было делать. Мы создали этот клуб лишь для того, чтобы в ежегоднике опубликовали ещё одну нашу фотографию».

Дискография

Студийные альбомы

Название	Год выхода	Наивысшая позиция в чарте
		US	Billboard Comedy Album
«Weird Al» Yankovic	1983	139
"Weird Al" Yankovic in 3-D	1984	17
Dare to Be Stupid	1985	50
Polka Party!	1986	177
Even Worse	1988	27
UHF – Original Motion Picture Soundtrack and Other Stuff	1989	146
Off the Deep End	1992	17
Alapalooza	1993	46
Bad Hair Day	1996	14
Running with Scissors	1999	16
Poodle Hat	2003	17	11
Straight Outta Lynwood	2006	10	1
Alpocalypse	2011	9	1
Mandatory Fun	2014	1	1

Мини-альбомы

Название	Год выхода
Another One Rides the Bus	1981
Selections from Straight Outta Lynwood	2006
Internet Leaks	2009

Сборники

Название	Год выхода
Greatest Hits	1988
The Food Album	1993
Permanent Record: Al in the Box	1994
Greatest Hits (Volume II)	1994
The TV Album	1995
The Essential "Weird Al" Yankovic	2009

Участие в фильмах

• В 1988 году появился в фильме «Голый пистолет».
• В 1989 — «Ультравысокая частота».
• В 1994 году появляется в роли самого себя в фильме «Голый пистолет 33 1/3: Последний выпад».
• Написал и исполнил заглавную песню к фильму «Неистребимый шпион» (1996).
• Упоминается в 7 серии 7 сезона сериала «Как я встретил вашу маму» (сыграл самого себя).
• В 17 серии 14 сезона сериала «Симпсоны» (персонаж и саундтрек серии).
• В мультсериале «Рога и копыта. Возвращение» (Back at the Barnyard) он по сюжету оказался говорящей антропоморфной лошадью, скрывающейся под личиной человека.
• В 12 серии 4 сезона мультсериала «Дружба — это чудо» озвучил персонажа по имени Чиз Сэндвич и исполнил несколько музыкальных номеров.
• В 14 серии 6 сезона сериала «30 Rock» в роли самого себя пародирует песни одной из главных героинь, первую песню превращая в сатиру, а вторую — наоборот, делая нормальной. Также во время титров исполняет ироничное обращение к зрителям.
• В сериале-мюзикле «Галавант» сыграл эпизодическую роль монаха.
• В 13 серии 2 сезона мультсериала «Гравити Фолз» озвучил волшебника Вероятника Мерзейшего.

Объекты пародий

(курсивом выделены названия пародий)

Кроме Джексона (помимо «Bad», Янкович спародировал песню «Beat It» — пародия называлась «Eat It» («Съешь это»)), Янкович также пародировал:

• Боба Дилана («Bob»),
• Марка Нопфлера из группы «Dire Straits» («Money for Nothing — Beverly Hillbillies»). Последняя — практически дословная перепевка знаменитой композиции кантри-композиции «Ballad of Jed Clampett», получившей известность в исполнении блюграсс-ансамбля «The Foggy Mountain Boys»,
• «Crash Test Dummies» («Headline News»),
• «The Presidents of the United States of America» («Lump» — пародийное название — «Gump»),
• Chamillionaire & Krayzie Bone («Ridin'» — пародийное название — «White & Nerdy»),
• «Nirvana» («Smells Like Teen Spirit» — пародийное название — «Smells Like Nirvana», также скрытый трек «Bite Me» из альбома Off the Deep End является пародией на скрытый трек «Endless, Nameless» из альбома Nevermind),
• Aerosmith («Livin' on the Edge» — пародийное название — «Livin' in the Fridge»)
• «Coolio» («Gangsta’s Paradise» — пародийное название — «Amish Paradise»),
• «Lady Gaga» («Born This Way» — пародийное название — «Perform This Way»),
• «Queen» («Another One Bites the Dust» — пародийное название — Another One Rides the Bus"; «Ringtone» — стилистическая пародия),
• «Devo» («Dare to be Stupid» — стилистическая пародия),
• «Madonna» («Like a Virgin» — пародийное название — «Like a Surgeon»),
• «Offspring» («Pretty Fly (for a White Guy)» — пародийное название — «Pretty Fly for a Rabbi»),
• «Eminem» («Lose Yourself» — пародийное название — «Couch Potato»),
• «Green Day» («American Idiot» — пародийное название — «Canadian Idiot»),
• «MC Hammer» («U Can’t Touch This» — пародийное название — «I Can’t Watch This»).
• «Avril Lavigne» («Complicated» — пародийное название — «A Complicated Song»).
• «Survivor» («Eye of the Tiger» — пародийное название — «Rye or the kaiser»).
• «Backstreet Boys» («I Want It That Way» — пародийное название — «EBay»).
• «Lorde» («Royals» — пародийное название — «Foil»).

Отрывок, характеризующий Странный Эл Янкович

Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.