Ён Кэсомун

Ён Кэсомун (?-666) - полководец Когурё, средневекового феодального государства в Корее. Его отец Ён Тхэ Чжо, занимал высший государственный чин и имел контроль над административными и военными делами центра и периферий в Когурё. С детства он хорошо владел военным искусством и разными методами ведения боя, был человеком крупного телосложения и щедрой души. После смерти отца был назначен на его же должность. Танская империя (618—907), появившаяся после распада в 618 году династии Суй (581—618), определенное время делала вид, что стремится к установлению мирных отношений с Когурё. После стабилизации ситуации внутри страны, Тан воспользовавшись раздорами между тремя корейскими государствами, Когурё, Пэкче и Силла, начинает агрессию против Когурё.

Она вмешивалась во внутренние дела Когурё и пыталась разведать его внутреннее положение и военную тайну, послав туда своих «посланников». Несмотря на это, министры во главе с королём Енрю (32-й король Когурё) поддавались под давления Танской империи. Совершив государственный переворот в октябре 642 года, он казнил более ста министров в оппозиции, в том числе и короля Енрю, поставив на престол племянника (король Почжан) короля, сосредоточив в свои руки военную и административную власть в стране. Сразу после этого события в целях отражения возможных крупномасштабных нашествий танской армии он дает распоряжение запастись продовольствия, оснаститься оружием и ускорить сооружение оборонительной стены в тысячу ли, строение которого длилось долго. В то же время по его приказу предпринималась активная подготовка к обороне — ремонтировались и укреплялись крепости на линии Ляохэ.

С другой стороны, Ён Кэсомун усилил нападение на Силла, которая выступила против Когурё в союзе с Тан. В 644 году, когда государство Тан отправило своего посланника с предложением остановить наступление против Силла, он решительно отверг его, а позже, когда очередной танский посланник повел себя высокомерно, вмешиваясь во внутренние дела Когурё, вообще закрыл его в пещере. Танский император Тайцзун, долго готовившийся к войне против Когурё, в апреле 645 года вторгся в Когурё со своей сухопутной армией и флотом численностью в несколько сотен тысяч человек.

Ён Кэсомун организовал и мобилизовал армию и народ Когурё на борьбу против агрессоров. Когурёсцы вели ожесточенные бои на разных крепостях в Ляодуне (ныне китайская провинция). После битвы за ляодунскую крепость (крепость Когурё, которая находилась в бассейне реки Ляохэ китайского полуострова Ляодун) центр фронта переместился в крепость Анши. Воины и народ этой крепости по несколько раз в день успешно отражали настойчивые наступления врагов. В течение 60 дней враги пытались перейти через стену крепости, сложив гору из почвы, но их попытки заканчивались провалом.

Отрывок, характеризующий Ён Кэсомун

– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.