Ёрунд
| Ёрунд |
Ёрунд (Jorund или Jörundr) — легендарный конунг свеев из династии Инглингов.
В «Саге об Инглингах»
Ёрунд был сыном Ингви. Он и его брат Эйрик были ещё детьми, когда их отец и дядя убили друг друга. Конунгом тогда стал их двоюродный брат Хуглейк, а Ёрунд и Эйрик, когда выросли, стали викингами.
Во время одного похода в Данию братья столкнулись с конунгом халейгов Гудлаугом. Они перебили всех людей Гудлауга, а его самого повесили на берегу, у мыса Страумейрарнес. Это их очень прославило.
Когда Ёрунд и Эйрик узнали, что морской конунг Хаки, за три года до этого убивший Хуглейка и захвативший его владения, распустил своих витязей, они высадились в Швеции. Многие шведы присоединились к их войску. В сражении на Полях Фьюри Хаки, несмотря на численный перевес противника, смог убить Эйрика и срубить стяг братьев, а Ёрунд бежал к кораблям. Но сам Хаки был ранен в бою настолько тяжело, что не надеялся на выздоровление. Он приказал положить себя на горящий корабль с павшими воинами и пустить корабль в открытое море. После этого Ёрунд стал конунгом в Швеции[1].
Ёрунд часто ходил в походы. Однажды в проливе Оддасунд он столкнулся с сыном Гудлауга Гюлаугом.
Ёрунд был разбит наголову, и все воины были перебиты на его корабле. Он бросился вплавь, но был схвачен и выведен на берег. Тогда Гюлауг конунг велел воздвигнуть виселицу. Он подводит Ёрунда к ней и велит его повесить. Так кончилась его жизнь.
— Сага об Инглингах, XXIV.[2]
Сыном Ёрунда был Аун Старый, ставший конунгом после смерти отца.
Приблизительная датировка
Шведский археолог Биргер Нерман на основании археологических и других данных предложил датировать гибель Ёрунда периодом после середины V века[3].
Напишите отзыв о статье "Ёрунд"
Примечания
Отрывок, характеризующий Ёрунд
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
