Кавасима, Ёсико

Ёсико Кавасима
川島芳子
Имя при рождении:	Айсиньгёро Сяньюй
Род деятельности:	японская шпионка

Ёсико Кавасима (яп. 川島 芳子 Кавасима Ёсико, 24 мая 1907 — 25 марта 1948) — маньчжурская принцесса из рода Айсин Гёро, выросшая в Японии и служившая шпионкой японской квантунской армии. Также известна как «восточная Мата Хари», «леди Дунчжэнь» (кит. 東珍, «Восточный Бриллиант»). Казнена как японская шпионка войсками Гоминьдана в 1948 году.

Биография

Ёсико (при рождении Айсиньгёро Сяньюй) родилась 24 мая 1907 года у Айсиньгёро Шаньси — 10-го сына великого князя Су из маньчжурской императорской фамилии. Была 14-й по счету дочерью. После начавшейся вскоре революции её удочерил японский торговец, шпион и авантюрист Нанива Кавасима. Он дал ей свою фамилию и имя Ёсико и перевёз в Японию, где она воспитывалась в городе Мацумото префектуры Нагано.

В 17 лет у Ёсико начались проблемы, когда она совершила неудачную попытку самоубийства, после чего вдруг стала одеваться почти исключительно в мужское платье. По слухам, её изнасиловал приемный отец. Догадки строились самые скандальные и непристойные. Всё выплеснулось на страницы газет и Ёсико сочла наилучшим выходом из ситуации уехать из Японии.

В 27 лет Ёсико вышла замуж за лидера монгольско-маньчжурского движения за независимость генерала Ганджурджаба, однако развелась с ним через два года и переехала в Шанхай. Там она близко сошлась с японским военным атташе, разведчиком Рюкити Танакой, использовавшим её контакты в аристократической среде монголов и манчжуров. После отзыва Танаки в Японию, Кавасима стала работать на знаменитого генерал-майора Кэндзи Доихару, который часто посылал её с различными поручениями в Маньчжурию, где она, одетая в офицерскую форму и обладающая необъяснимой притягательностью для мужчин, неизменно имела успех.

Кавасима была хорошо знакома с императором Пу И. Именно она, действуя по японскому плану, убедила его отправиться в Маньчжурию и возглавить марионеточное государство Маньчжоу-Го. После интронизации Пу И, Кавасима продолжала работать на Японию, став на время «спутницей» генерал-майора Хаяо Тады, военного советника Пу И. В 1932 году ей даже удалось организовать из бывших бандитов и разбойников кавалерийский отряд в 3000—5000 сабель, который занимался карательными функциями, уничтожая воевавших против японских оккупантов партизан (так называемый «План умиротворения Манчжоу-го»).

Теперь японские газеты превозносили её как «Маньчжурскую Жанну д’Арк», а сама Кавасима, крайне популярная в местном высшем обществе, стала выступать по радио и даже выпустила пластинку песен в собственном исполнении. Однако отношение к ней у японцев стало меняться по мере того, как в выступлениях Кавасимы всё чаще звучали критические ноты порицания чисто колонизаторской политики Японии в Маньчжурии. В её способностях разведчицы уже не было необходимости, и постепенно Кавасима ушла со сцены.

После окончания войны, 11 ноября 1945 года агентство новостей сообщило, что «китайские контрразведчики смогли арестовать в Пекине разыскиваемую в течение долгого времени красавицу в мужской одежде». Уже 25 марта 1948 года ей вынесли смертный приговор и казнили как «предательницу», под китайским именем Цзинь Бихуэй (кит. 金璧輝).

По другим сведениям она сумела сбежать из тюрьмы и прожила ещё 30 лет под чужим именем в Северном Китае.

В культуре

Образ Кавасимы был показан во многих фильмах начиная с 1932 года, например в фильмах:

• Последний император (1987)

Отрывок, характеризующий Кавасима, Ёсико

– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.