Ёсимасу, Годзо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Годзо Ёсимасу
吉増 剛造
Дата рождения:

22 февраля 1939(1939-02-22) (85 лет)

Место рождения:

Токио, Япония

Род деятельности:

поэт

Годы творчества:

с 1964

Направление:

авангард

Жанр:

поэзия, перформанс, хэппенинг

Дебют:

«Старт» (出発)

Премии:

премия Таками Дзюн </br>премия Майнити

Годзо Ёсимасу (яп. 吉増 剛造 Ёсимасу Го:дзо:?, р. 22 февраля 1939) — японский поэт, видный представитель поэтического авангарда. Один из пионеров стиха-хэппенинга, поэтического перформанса и видеоарта.





Биография

Окончил филологический факультет университета Кэйо (отделение японской литературы). Испытал влияние поэзии битников. Дебютный сборник «Старт» (出発, 1969) считается манифестом нонконформистского течения гэндайси. Широкая известность пришла в начале 1970-х гг. после публикации сборников «Златостих» (黄金詩篇, 1970) и «Башня мозга» (頭脳の塔, 1971). В граничащих с потоком сознания и смещающих причинно-временные связи экспериментальных по форме стихах, в которых сильны визионерские мотивы, Ёсимасу создаётся контркультурный антимир, противостоящий технократическому общественному порядку и порождённым им ценностям потребления и масскульта. Лауреат премии Таками Дзюна (1970) и других литературных наград. В 2003 году удостоен государственной Медали пурпурной ленты. На русский язык А. Долиным и Т. Соколовой-Делюсиной переведены отдельные стихотворения разных лет.

Избранные сборники стихов

  • «Старт» (出発, 1964)
  • «Златостих» (黄金詩篇, 1970, премия Таками Дзюн)
  • «Королевство» (王國, 1973)
  • «Ветер преисподней — тысяча ступеней» (熱風 a thousand steps, 1979). Пер. на англ. (1980)
  • «Осирис, бог камней» (オシリス、石ノ神, 1984)
  • «Спираль стихов» (螺旋歌, 1990)
  • «На входе в дом фейерверков» (花火の家の入口で, 1995)
  • «Снежный остров или призрак Эмили» (「雪の島」あるいは「エミリーの幽霊」, 1998)
  • Поэма «Грохот» (長篇詩 ごろごろ, 2004)
  • «Другой голос» (The Other Voice, 2002)
  • «Небесный змей, фиолетовый цветок» (天上ノ蛇、紫のハナ, 2005)
  • «Дерево, которого нигде нет» (何処にもない木, 2006)
  • «Омотэ-гами» (表紙, 2009, премия Майнити)

Издания на русском языке

  • Годзо Ёсимасу // Голоса вещей. Послевоенная японская поэзия гэндайси / Пер. А. Долина. — М.: Радуга, 1989. — С. 109—122.. В сборник вошли стихотворения «Как безумный, с утра», «Против течения», «Хватит, жизнь», «Гореть», «Зелёная сила», «Желание», «Вернуться», «Справа — корабль-призрак Азии», «Пылающие руки Моцарта».
  • Годзо Ёсимасу // Странный ветер. Современная японская поэзия / Пер. Т. Соколовой-Делюсиной. — М.: Иностранка, 2003. — С. 3—18. — ISBN 5941451660.. В сборник вошли стихотворения «Гореть», «Горящие руки Моцарта», «Древняя обсерватория», «От космической станции к северу», «Шива, Сииба», «Нью-Йорк, 4.30».

Напишите отзыв о статье "Ёсимасу, Годзо"

Литература

  • Долин, А. История новой японской поэзии. Т.3: Грани модернизма. — СПб: Гиперион, 2007. — С. 202-212. — ISBN 9785893321371..

Ссылки

  • [eigageijutsu.com/article/117170192.html Интервью с Ёсимасу] (яп.)


Отрывок, характеризующий Ёсимасу, Годзо

– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.