Ёсино (бронепалубный крейсер)
«Ёсино» (яп. 吉野) — японский бронепалубный крейсер 2-го класса. Название крейсера происходит от императорской резиденции и горы Йосино. Название Иосино закрепилось в русскоязычной военно-исторической литературе. Построен в Великобритании компанией «Армстронг», принадлежал к так называемым «элсвикским» крейсерам.
Содержание
Командиры корабля
- капитан 1-го ранга Кавахара Ёити — с 20 мая 1893 года по 6 марта 1894 года[2].
- капитан 1-го ранга Мороока Ёриюки — с 4 июня 1895 года по 26 ноября 1896 года[2].
- капитан 1-го ранга Симадзаки Ёситада (島崎 好忠) — с 26 ноября 1896 года по 1 декабря 1897 года[2].
- капитан 1-го ранга Уэмура Нагатака (植村 永孚) — с 1 декабря 1897 года по 13 июня 1898 года[2].
- капитан 1-го ранга Тандзи Хироо (丹治 寛雄) — с 13 июня 1898 года по 2 ноября 1899 года[3].
- капитан 1-го ранга Оиноуэ Кюма (大井上 久麿) — с 17 июня 1899 года по 13 февраля 1900 года[3].
- капитан 1-го ранга Сакаи Тадатоси (酒井 忠利) — с 13 февраля 1900 года по 21 января 1901 года[4].
- капитан 1-го ранга Тэрагаки Идзо (寺垣 猪三) — с 4 февраля по 13 февраля 1901 года[5].
- капитан 1-го ранга Мацумото Аринобу (松本 有信) — с 23 апреля 1901 года по 22 апреля 1902 года[6].
Галерея
- Yoshino.jpg
Крейсер «Ёсино» в 1892 году
- Japanese cruiser Yoshino at Yokosuka.jpg
Крейсер «Ёсино» в Йокосука в 1896 году
Напишите отзыв о статье "Ёсино (бронепалубный крейсер)"
Примечания
Ссылки
- [rjw.narod.ru/japan/yoshino.htm Крейсер 2 класса «Иосино»]
- [www.kaigun.mmt.ru/rjw/yoshino/foto.htm Фотографии крейсера «Иосино»]
Отрывок, характеризующий Ёсино (бронепалубный крейсер)
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
