Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности
| Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности | |
 | |
| Оригинальное название |
Azərbaycan Dövlət Neft və Sənaye Universiteti |
|---|---|
| Прежние названия |
Бакинское техническое училище (1900—1920) |
| Год основания | |
| Тип |
Государственный |
| Ректор |
Мустафа Бабанлы |
| Кампус |
Городской |
| Юридический адрес |
AZ1010, г. Баку, пр-т. Азадлыг, 20. |
| Сайт |
[www.asoiu.edu.az iu.edu.az] |
| Награды | |
Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности (азерб. Azərbaycan Dövlət Neft və Sənaye Universiteti) — высшее учебное заведение в Баку (Азербайджан).
Содержание
История
История университета началась в 1887 году. 10 ноября 1887 года в Баку, со стороны Бакинской Государственной Думы было принято решение о создании технической школы. В 1896 году, данная техническая школа была переименована в техническую школу низкого-уровня. В 1896-1905 года, школу окончили 50 человек по отделу механики, 55 человек по отделу строительства. В 1910 году в отдел механики были включены также направления по нефтяной технике и электромеханике. В 1916 году в школе обучались 494 учеников, из которых 20 человек были азербайджанцами. В 1918 году школа была переименована в политехникум. В политехникуме действовали отделы по Нефтяной промышленности, электромеханике, строительный и архитектурный, а число студентов было 188 человек. В этот период выпускниками стали 62 человека, среди которых 12 инженеров были азербайджанцами.
Здание главного корпуса академии было построено в 1900 году по проекту архитектора Иосифа Гославского[1]. Здесь функционировало Бакинское техническое училище. После установления Советской власти в Азербайджане 14 ноября 1920 года на базе училища был создан Бакинский политехнический институт. К 1923 году институт выпустил своих первых 3-х студентов, а к 1927 году число выпускников увеличилось до 289. С 1928 года — Азербайджанский политехнический институт, в 1930 переименован в Азербайджанский нефтяной институт, в 1934—1959 годах назывался Азербайджанским индустриальным институтом, с 1959 по 1991— Азербайджанский институт нефти и химии им. М. Азизбекова (в честь революционера Мешади Азизбекова) — АзИНЕФТЕХИМ им. М. Азизбекова. Согласно постановлению Кабинета Министров Республики от 18 февраля 1991 года Институт был переименован в ордена Трудового Красного Знамени индустриальный университет имени М. Азизбекова.
21 марта 1992 года, после выхода Азербайджана из состава Советского Союза, университет сменил название на АГНА.
Названия
В разное время университет носил следующие названия:
- Бакинский Политехнический Институт (1920-1923)
- Азербайджанский Политехнический Институт (1923-1930)
- Азербайджанский Институт Нефти (1930-1934)
- Азербайджанский Индустриальный Институт (АЗИИ) (1934-1959)
- Азербайджанский Институт Нефти и Химии (1959-1991)
- Промышленный Университет (1991-1992)
- Азербайджанская Государственная Нефтяная Академия (1992-2015)
- Азербайджанский Государственный Университет Нефти и Промышленности (с 2015)
Университеты, которые были созданы на основе АГУНП
- Азербайджанский государственный аграрный университет
- Азербайджанский Технический Университет
- Сумгаитский Государственный Университет
- Мингечевирский Государственный Университет
Обучение
В 1993 году академия поменяла свои учебные планы в соответствии с западными моделями, с её первыми бакалаврами и магистрами, кандидатами, заканчивающими в 1997 году. АГНА работал с западными университетами, чтобы модернизировать его программы, в особенности с государственным университетом Джорджии. АГНА в настоящее время имеет программы с рядом международных университетов.
Известные выпускники и преподаватели
- Ализаде, Али Ашраф Абдул Гусейн оглы — советский и азербайджанский учёный в области геологии нефтяных и газовых месторождений, педагог, профессор, доктор геолого-минераловедческих наук, академик Академии Наук Азербайджанской ССР (1945). Партийный и общественный деятель. Дважды лауреат Сталинской премии (1943 и 1946).
- Везирзаде, Аслан Зейналабдин оглы — советский и азербайджанский минералог и кристаллограф, профессор, Заслуженный деятель науки Азербайджанской ССР. Был заведующим кафедрой кристаллографии, минералогии и петрографии.
- Мустафинов, Ахмед Нюрмухамедович — советский геолог, доктор геолого-минералогических наук (1960), Герой Социалистического Труда (1948). Дважды лауреат Сталинской премии (1946, 1952).
- Жозе́ Эдуа́рду душ Са́нтуш — второй президент Анголы с 21 сентября 1979.
Происшествия
- Стрельба в бакинском вузе — массовое убийство (13 погибших, включая нападавшего), произошедшее в Азербайджанской Государственной Нефтяной Академии 30 апреля 2009 года.
Награды
- Орден Трудового Красного Знамени Азербайджанской ССР, 1931 г.
- Орден Трудового Красного Знамени 1940 г.
Напишите отзыв о статье "Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности"
Примечания
- ↑ Шамиль Фатуллаев. [azeribook.com/gradostroitelstvo-baku/ Градостроительство Баку XIX—начала XX веков]. — Ленинград: Стройиздат, 1978. — 215 с.
Ссылки
- [www.facebook.com/adnsu.asuoi АГНА Facebook]
- Азербайджанская государственная нефтяная академия — статья из Большой советской энциклопедии.
- Мир-Бабаев М. Ф. Истоки зарождения храма нефтехимической науки (к 90-летию открытия первого нефтяного вуза Закавказья) — «Азербайджанское нефтяное хозяйство», 2010, № 5, с.63-69.
- Mir-Babayev M.F. Establishment of the first oil institute in Transcaucasia — «Reservoir», Canada, 2011, Volume 38, Issue 8, September, p.31-37.
- Мир-Бабаев М. Ф. Краткая история азербайджанской нефти. Книга вторая. — Баку, Изд-во SOCAR, 2012.
Отрывок, характеризующий Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
