АКС74У

АКС74У
Тип:	Автомат
Страна:	СССР СССР
История службы
Годы эксплуатации:	с 1979 года
Войны и конфликты:	Гражданская война в Анголе Гражданская война в Эфиопии Афганская война (1979—1989) Горячие точки на постсоветском пространстве Гражданская война в Сирии
История производства
Конструктор:	Калашников, Михаил Тимофеевич
Разработан:	1979 год
Производитель:	КБ завода «Ижмаш» Тульский оружейный завод
Годы производства:	с 1979 года
Стоимость экземпляра	Около 30000 рублей
Варианты:	См. Варианты
Характеристики
Масса, кг:	2,7/3,0 без патронов/снаряжённый 0,215 (магазин) 2.2  (НСПУМ)
Длина, мм:	730/490 с разложенным/ сложенным прикладом
Длина ствола, мм:	206,5
Патрон:	5,45×39 мм (с обыкновенными и трассирующими пулями)
Калибр, мм:	5,45
Принципы работы:	отвод пороховых газов, поворотный затвор
Скорострельность, выстрелов/мин:	650—700
Начальная скорость пули, м/с:	735
Прицельная дальность, м:	500
Максимальная дальность, м:	300 (эффективная)
Вид боепитания:	коробчатый магазин на 30 патронов
Прицел:	открытый (См. Прицельное приспособление)

АКС74УАКС74У

5,45-мм автомат Калашникова складной укороченный, АКС74У (Индекс ГРАУ — 6П26) — укороченная модификация автомата АК74, был разработан в конце 1970-х — начале 1980-х годов для вооружения экипажей боевых машин, авиатехники, расчётов орудий, а также десантников. Также он используется в МВД и охранных структурах благодаря своим небольшим размерам.

История АКС74У

После окончания Второй мировой войны и перехода вооруженных сил на семейства стрелкового оружия АК, в СССР не было принято на вооружение ни одного серийного образца пистолета-пулемета, хотя необходимость данного вида вооружения наблюдалась и довольно остро. Так как АКС и его потомки не могли заменить ПП из-за своих габаритов, к созданию оружия, способного занять эту нишу, приступили после принятия промежуточного патрона малого калибра 5,45×39 мм. Хотя в 1959 году был разработан АКМСУ, который получил негативные отзывы военных и не был запущен в серийное производство:

В армейских рядах за бесполезность его прозвали «мухобойкой», так как при малом весе автомата в нём использовался достаточно мощный патрон 7,62×39 мм, что приводило к значительному увеличению импульса отдачи, делающему прицельную стрельбу даже короткими очередями невозможной. К тому же очень короткий ствол с навинченным на него пламегасителем из-за использования вышеупомянутого патрона подвержены частому перегреву, что безусловно также снижало его боевую эффективность. Результативной стрельбы можно было достичь, стреляя одиночными выстрелами, что сводит на нет боевую эффективность данного автомата.

В конце 60-х — начале 70-х годов ХХ века стала заметно проявляться общемировая тенденция к созданию совершенно новых в тактическом плане боевых образцов огнестрельного оружия путём небольшой переделки уже существующих автоматов (штурмовых винтовок). Конструкторы Бельгии, США, Великобритании, Венгрии и других стран пытались создать малогабаритные штурмовые винтовки, однако успеха удалось достичь только конструктора германской фирмы Heckler und Koch, в 1975 году там началось производство автомата HK53, общая длина которого со сложенным прикладом составляла всего 563мм.

Вскоре и в СССР вернулись к проблеме создания малогабаритного автомата. Разработка компактного образца стандартного армейского оружия была начата в рамках конкурса «Модерн», в который были вовлечены именитые оружейники Ижевска, Коврова, Тулы.

Достаточно простой и дешевый малогабаритный автомат в 1975 году в своем неповторимом стиле разработали в КБ под руководством С. Г. Симонова. Опытный вариант газоотводного АГ-043 с металлическим сдвижным плечевым упором по весу (2,1 кг без патронов) превосходил многие пистолеты-пулеметы и «питался» из стандартного пластикового 30-зарядного магазина от АК74. Какими-то особенными преимуществами по скорострельности, баллистике и надежности работы АГ-043 не обладал, главным подкупающим его достоинством оставалась очевидная компактность (что послужило поводом для сенсационных слухов о его «гэбэшном» предназначении именно как оружия скрытого ношения — полное складывание приклада уменьшало длину автомата более чем в полтора раза, с 680 до 420 мм).

Тульское ЦКИБ СОО на государственные испытания по теме «Модерн» начала 1970-х годов представило несколько экспериментальных вариантов укороченного автомата конструкции И. Я. Стечкина. Его ТКБ-0116 мог смело претендовать на звание самого необычного конкурсанта. Автоматика с коротким ходом ствола, поворот которого к тому же осуществлял запирание.

Основным элементом газового двигателя служил надульник, он же выполнял функции пламегасителя и компенсатора. Определенный шарм автомату придавал прямой коробчатый магазин на 20 патронов и складывающийся наверх плечевой упор. Весьма лестные отзывы испытателей, в первую очередь по кучности боя, давали стечкинскому «Модерну» неплохие шансы в честной конкуренции.

Проще всего дела обстояли в Ижевске, где создавали компактное оружие на базе основного автомата. Отработанная до мелочей конструкция АКМ и проект его 5,45-мм преемника под шифром А-3 снимали необходимость начинать все с нуля.

Ствол укоротили до 255 миллиметров, отнесли назад газоотводное отверстие и основание мушки (соответственно уменьшив длину штока газового поршня), для полного сгорания пороха при выстреле ввели объемный цилиндрический надульник. Секторный прицел заменили простым L-образным перекидным целиком на крышке ствольной коробки, теперь постоянно закрепленной на оружии и шарнирно откидывающейся при разборке вверх.

Проволочный металлический приклад с поворотным затыльником, как и у автомата Стечкина, складывался наверх, уменьшая общую длину автомата до 475 мм. В 1973 году первый экспериментальный «Мини-Калашников» слегка улучшили.

Ствол «подрезали» ещё на 35 миллиметров. Приклад позаимствовали у АКМС. Оформление газоотводного узла и дульной части было в меру облагорожено — автомат стал красивее. Большее давление пороховых газов у дульного среза ствола остро потребовало установки усиленного пламегасителя-дожигателя. Опытный образец 1976 года имел ещё более короткий ствол (206,5 мм), складывающийся вправо трубчатый фигурный плечевой упор и сниженную до 2,4 кг массу. Окончательный вариант малогабаритного автомата Калашникова максимально унифицировали с уже принятым к тому времени на вооружение АКС74.

В конце концов, победителем в конкурсе на новый компактный автомат «ввиду высокой унификации производства и эксплуатации по отношению к автомату АКС74» оказался ижевский вариант укороченного автомата. Механизмы, компоновка органов управления и общее устройство были аналогичны автомату АКС74, что не только удешевляло выпуск и облегчало обслуживание и ремонт, но и упрощало подготовку личного состава.

Однако новый компактный автомат Калашникова получил и некоторые недостатки. Укороченный по сравнению с оригиналом в два раза ствол «малыша», как и следовало ожидать, резко снизил начальную скорость пули до 735 м/с и, отсюда, прицельную дальность ведения огня (вместе с эффективной). Посему сама собой отпала необходимость в сложном прицельном приспособлении.

В 1980 году под маркой АКС74У (6П26) автомат начал поступать в войска СССР.

Изначально на АКС74У установили пластмассовую пистолетную рукоятку, деревянные цевьё и ствольную накладку, позднее, приблизительно в 1991 году, на АКС74У, также как и на других представителях семейства АК74, дерево заменили стеклонаполненным полиамидом. Пластмассовые детали увеличили износостойкость и несколько снизили массу автомата.

Особенности автомата

Отличия от АКС74

• укороченный в 2 раза ствол,
• укороченный шток газового поршня,
• установлен специальный надульник, служащий расширительной камерой и пламегасителем,
• крышка ствольной коробки шарнирно прикреплена к ствольной коробке в передней её части,
• установка целика на 350 и 500 метров,
• отсутствует замедлитель темпа стрельбы,
• длина хода нарезов уменьшилась с 200 до 160 мм (для лучшей стабилизации пули в полете при коротком стволе).

С точки же зрения всех механизмов АКС74У полностью аналогичен АК74, за исключением ограничителя поворота курка, установленным вместо замедлителя темпа.

Современный вариант АКС74У выглядит как укороченный АК74М, например [content.foto.mail.ru/mail/photoshooter/1360/s-1320.jpg данный образец с обвесом].

Достоинства

• высокая мобильность и возможность скрытного ношения;
• высокая проникающая способность пули;
• высокая надежность, легкость в чистке;
• высокая дальность для оружия данного типа. (слегка повышается путём общей модернизации: замены стандартного пламегасителя на современный дульный тормоз, аналогично с пистолетной рукояткой и прикладом, и установки передней рукояти под цевьём, [i2.guns.ru/forums/icons/forum_pictures/004253/4253282.jpg например в данном варианте]).

Недостатки

• довольно низкая кучность автоматической стрельбы из-за снижения начальной скорости пули;
• невысокая прицельная дальность стрельбы, по сравнению с полноразмерным автоматом;
• невысокое останавливающее действие пули из-за использования патрона 5,45×39 мм;
• склонность к быстрому перегреву при длительной стрельбе очередями; 6-8 магазинов отстрелянных в автоматическом режиме, обычно приводит к перегреву ствола и «плевкам» (проблема частично решается путём замены цевья на вентилируемое, типа RIS).

Характеристики

Наиболее действенный огонь ведется на дистанциях до 400 м. По групповым целям сосредоточенный огонь ведется на дальность до 800 м. Дальность прямого выстрела по грудной фигуре — 360 м.

Боевая скорострельность:

• при стрельбе очередями — до 100 выстрелов в минуту,
• при стрельбе одиночными — до 40 выстрелов в минуту.

Требования нормального боя для АКС74У:

• все четыре пробоины вмещаются в круг диаметром 15 см;
• средняя точка попадания отклоняется от контрольной точки не более чем на 5 см в любом направлении.

Проверка боя осуществляется стрельбой одиночными по проверочной мишени или чёрному прямоугольнику высотой 35 см и шириной 30 см, укрепленному на белом щите высотой 1 м и шириной 0,5 м. Дальность стрельбы — 100 м, положение — лёжа с упора, патроны — с обыкновенной пулей, прицел — П.

Показатели суммарного рассеивания пуль со стальным сердечником при стрельбе короткими очередями из приведённого к нормальному бою АКС74У лёжа с упора:

Дальность стрельбы, м	Срединные отклонения по высоте, см	Срединные отклонения по ширине, см	Энергия пули, Дж
100	10	10	706
200	20	20	539
300	30	30	402
400	40	40	294
500	50	50	216

При стрельбе лёжа с руки рассеивание по высоте увеличивается в 3 раза, а по ширине — в 3,5 раза.

При стрельбе стоя с руки рассеивание по высоте увеличивается в 5,5 раз, а по ширине — в 6 раз.

Устройство

АКС74У состоит из следующих основных частей и механизмов:

• ствол со ствольной коробкой и крышкой ствольной коробки, с ударно-спусковым механизмом, прицельным приспособлением, складывающимся прикладом и пистолетной рукояткой;
• пламегаситель;
• затворная рама с газовым поршнем;
• затвор;
• возвратный механизм;
• газовая трубка со ствольной накладкой;
• цевьё;
• магазин;
• ремень.

В комплект АКС74У входят: чехол, принадлежность (шомпол, протирка, ёршик, отвёртка, выколотка, маслёнка, четыре обоймы и переходник), три запасных магазина и сумка для переноски магазинов и принадлежности. В комплект АКС74УН2 дополнительно входит НСПУМ.

Прицельное приспособление

Прицельное приспособление АКС74У состоит из поворотного целика и мушки. Целик имеет два положения — для стрельбы на дистанции до 350 м («П») и от 350 до 500 м («5»).

К автомату также прилагается приспособления для стрельбы ночью (самосветящаяся насадка), состоящее из откидного целика с широкой прорезью (устанавливается на поворотный целик) и широкой мушки (надевается на мушку оружия сверху), на которые нанесены светящиеся точки. Данное приспособление не отделяется в процессе эксплуатации — при стрельбе днём мушка и целик сдвигаются вниз и фиксируются, не мешая пользоваться стандартными прицельными приспособлениями.

Принцип действия автоматики

Работа автоматики АКС74У основана на использовании энергии пороховых газов, отводимых из канала ствола. При выстреле часть пороховых газов, выталкивающих пулю, направляется через отверстие в стенке ствола в газовую камеру, давит на переднюю стенку газового поршня, отбрасывая поршень и затворную раму с затвором в заднее положение. Затвор открывает канал ствола, извлекает из патронника гильзу и выбрасывает её наружу. Затворная рама сжимает возвратную пружину и ставит курок на взвод автоспуска.

Под действием возвратного механизма затворная рама с затвором возвращаются в переднее положение. Затвор досылает новый патрон в патронник и запирает канал ствола. Затворная рама выводит шептало автоспуска из-под взвода автоспуска курка. Курок становится на боевой взвод.

Запирание канала ствола осуществляется поворотом затвора вправо вокруг продольной оси и, как следствие, захождением его боевых выступов за боевые упоры ствольной коробки.

Патроны

Стрельба из АКС74У ведётся 5,45-мм патронами со следующими типами пуль:

• обыкновенная предназначена для поражения живой силы противника, расположенной открыто или за препятствиями, пробиваемыми пулей. Оболочка — стальная покрытая томпаком, сердечник — стальной, между оболочкой и сердечником — свинцовая рубашка. Не имеет отличительной окраски.
• трассирующая предназначена для целеуказания и корректирования огня, а также поражения живой силы противника. В оболочке в головной части находится сердечник, а в донной — шашка запрессованного трассирующего состава. Цвет головной части — зелёный.

Пуля со стальным сердечником 5,45-мм патрона при стрельбе из АКС74У обеспечивает следующее пробивное действие:

• Пробитие с вероятностью 50 % при угле встречи 90° стальных листов толщиной:

3 мм на дистанции 500 м;

5 мм на дистанции 210 м.

• Пробитие с вероятностью 100 % стальной каски на дистанции 500 м;
• Пробитие с вероятностью 50 % бронежилета на дистанции 320 м;
• Проникновение на 15—20 см в бруствер из утрамбованного суглинистого грунта на дистанции 400 м;
• Пробитие с вероятностью 50 % стенки из сухих сосновых брусьев толщиной 20 см на дистанции 400 м;
• Проникновение на 6—8 см в кирпичную кладку на дистанции 100 м.

Убойное действие пули сохраняется на дальности до 1100 м, предельная дальность полёта — 2900 м. Дульная энергия пули — 902 Дж.

Варианты

• АКС74УН2 («ночной») — вариант, отличающийся наличием планки для крепления ночного прицела. Для стрельбы в условиях естественной освещенности ночью к нему присоединяется ночной стрелковый прицел универсальный модернизированный (НСПУМ).
• АКС74УБ («бесшумный») — вариант для сил специального назначения, отличающийся заменой штатной дульной насадки на резьбу для крепления глушителя (обычно ПБС-4) и возможностью установки бесшумного подствольного гранатомета БС-1М. В таком виде автомат образовывает бесшумный стрелково-гранатометный комплекс 6С1 «Канарейка».

В поздних версиях АКС74У на левой стороне ствольной коробки появилась боковая планка системы «ласточкин хвост» для крепления прицелов типа «Кобра» и ПСО/ПОСП.

Обслуживание автомата

Неполную разборку автомата производят для чистки, смазки и осмотра оружия в следующем порядке:

1. отделение магазина и проверка отсутствия патрона в патроннике;
2. извлечение пенала принадлежности и шомпола из сумки;
3. отделение пламегасителя;
4. открытие крышки ствольной коробки;
5. отделение возвратного механизма;
6. отделение затворной рамы с затвором;
7. отделение затвора от затворной рамы;
8. отделение газовой трубки со ствольной накладкой.

Сборка после неполной разборки осуществляется в обратном порядке.

Полную разборку осуществляют для чистки при сильном загрязнении, а также для ремонта в следующем порядке:

1. неполная разборка;
2. разборка магазина;
3. разборка возвратного механизма;
4. разборка затвора;
5. разборка ударно-спускового механизма;
6. отделение цевья.

Сборка после полной разборки осуществляется в обратном порядке.

Летом (при температуре выше 5 °C) необходимо использовать ружейную смазку и РЧС (раствор чистки стволов от нагара), а зимой (от +5 °C до −50 °C) — жидкую ружейную смазку (для смазки и очистки от нагара), тщательно удалив (промыв все металлические части в жидкой ружейной смазке и обтерев их чистой ветошью) перед этим летнюю смазку. Для хранения на складе в течение длительного времени автомат смазывается жидкой ружейной смазкой, заворачивается в один слой ингибитированной, а затем в один слой парафинированной бумаги.

Страны-эксплуатанты

• СССР СССР — первоначально разрабатывался как оружие для воздушно-десантных войск, первые автоматы начали поступать в войска в 1980 году, но в дальнейшем получил распространение в частях морской пехоты, в качестве резервного оружия отдельных категорий военнослужащих сухопутных войск (офицеры в зоне боевых действий, связисты, гранатомётчики, экипажи бронетехники, пилоты вертолётов и самолётов), а также спецподразделений МВД СССР и КГБ СССР.
• Белоруссия Белоруссия
• Болгария Болгария — на «Arsenal Ltd.» производится автомат [www.arsenalinc.com/usa/images/P/5,56ar-sf.jpg AR-SF], модель на базе АКС74У под патрон 5,56х45 мм c изменённым прикладом, цевьём, пламегасителем, и с возможностью установки лазерного целеуказателя.
• Казахстан Казахстан — на вооружении отдельных категорий военнослужащих, сотрудников МВД и финансовой полиции.
• Киргизия Киргизия — на вооружении отдельных категорий военнослужащих, сотрудников МВД и таможенной службы.
• Латвия Латвия — несмотря на полученные в 1997 году автоматы М16, состоял на вооружении Сужского разведывательно-десантного батальона по меньшей мере до середины 1999 года.
• Литва Литва — некоторое количество АКС74У сохраняется на вооружении полиции и пограничной охраны.
• Монголия Монголия.
• Россия Россия:

  • на вооружении отдельных категорий военнослужащих,
  • на вооружении МВД РФ, ФССП РФ, отдельных категорий сотрудников Центрального банка РФ, ПАО "Сбербанк России", ФГУП «Главный центр специальной связи»

• Узбекистан Узбекистан — на вооружении отдельных категорий военнослужащих, сотрудников МВД и финансовой полиции,
• Украина Украина:

• на вооружении отдельных категорий военнослужащих вооружённых сил Украины,
• на вооружении сотрудников милиции, государственной службы охраны и Национальной гвардии МВД Украины.

Замена

В качестве замены АКС74У в рядах армии и правоохранительных органов РФ предназначался автомат созданный в 1994 году на базе АК74М, [imgdump.novarata.net/?di=FPIY АК105 (кликните для фото)]. Промежуточная (между АК74М и АКС74У) длина ствола позволила уменьшить габариты оружия, оставив газовую камеру на том же месте относительно казенного среза ствола, что и в АК74М, а не переносить её назад (как в АКС74У).

При этом со сложенным прикладом АК-105 на 94 мм длиннее, чем АКС74У, а лишние 94 мм ствола позволяют улучшить баллистические характеристики оружия и несколько уменьшить нагрев ствола за счет большей его массы. По сравнению с полноразмерным АК74М, АК-105 короче на 119 мм (с разложенным прикладом).

Приклад и цевьё нового автомата выполнены из ударопрочного стеклонаполненного полиамида чёрного цвета. Основание мушки и прицела, переднее и заднее упорные кольца ствольной накладки, газовая камера, нижняя антабка, защелка фиксатора приклада и некоторые другие детали изготовлены методом точного литья. Металлические детали также защищены от коррозии специальным покрытием. Автомат оснащен измененной (по сравнению с полногабаритными АК сотой серии) прицельной планкой с разметкой до 500 м, что согласуется со стандартами стран НАТО.

АК105 не закупался армией РФ, но был принят на вооружение вневедомственной охраны и ФГУП «Охрана» МВД РФ, а также ФССП РФ. Пока АКС74У остаётся основным автоматическим оружием МВД, так как большое количество этого оружия уже произведено и срок его эксплуатации не вышел, а необходимости в перевооружении рядовых сотрудников министерство не видит.

Также, в качестве замены АКС74У армейскими и правоохранительными структурами РФ применяются пистолеты-пулемёты.

Сравнение АКС74У с АК-105

	АКС74У	АК-105
Внешний вид
Год принятия на вооружение	1979	с 1994
Масса (без магазина), кг	2,7	3,2
Масса (с полным магазином), кг	3,0	3,5
Длина автомата с разложенным прикладом, мм	730	824
Длина автомата со сложенным прикладом, мм	490	586
Длина ствола, мм	206,5	314
Применяемый патрон	5,45×39 мм	5,45×39 мм
Режим стрельбы	одиночный, автоматический	одиночный, автоматический
Темп стрельбы, выстрелов/мин	650—700	600
Начальная скорость пули, м/с	735	840
Эффективная дальность стрельбы, м	300	350
Ёмкость магазина, патронов	30	30
Стандартный прицел	открытый	открытый
Крепление для прицелов	на некоторых автоматах встречается планка ласточкин хвост	планка ласточкин хвост
Шаг нарезов, мм	160	195
Подствольный гранатомёт	БС-1М	БС-1М

См. также

• ОЦ-11 «Тисс» — созданный в ЦКИБ СОО на основе АКС74У автомат под патрон 9×39 мм.
• ОЦ-14 «Гроза» — созданный в ЦКИБ СОО на основе АКС74У автомат с компоновкой булл-пап.
• Galil ACE 21 — израильский автомат под патрон 5,56×45 мм с аналогичной АКС74У длиной 730 мм, близкими к нему массой 2,95 кг, скорострельностью 700 выстрелов в минуту, начальной скоростью полета пули 710 м/c, и магазином на 35 патронов.

Литература и источники

• Игорь Александров. АКС74У: 20 лет в строю // журнал «Мастер-ружьё», № 73, 2003. стр.26-29
• Владимир Куваев. Наша «ксюха» // журнал «Мастер-ружьё», № 7 (76), июнь 2003. стр.74-77
• Ю. Пономарёв. По сей день в строю. К тридцатипятилетию принятия на вооружение 5,45-мм автомата АКС74У // журнал "Калашников. Оружие, боеприпасы, снаряжение", № 12, 2014

Ссылки

• [weapon.at.ua/load/321-1-0-809 Автомат Калашникова АКС74У] (рус.). weapon.at.ua. Проверено 30 августа 2010. [www.webcitation.org/65LYu8jq1 Архивировано из первоисточника 10 февраля 2012].

Отрывок, характеризующий АКС74У

Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.