АЛБА (альянс)

Боливарианский альянс для народов нашей Америки (АЛБА)
Alianza Bolivariana para los Pueblos de Nuestra América Bolivarian Alliance for the Americas
Страны-участницы ALBA
Членство:	Антигуа и Барбуда Антигуа и Барбуда (2009) Боливия Боливия (2006) Венесуэла Венесуэла (учредитель) Доминика Доминика (2008) Куба Куба (учредитель) Никарагуа Никарагуа (2007) Сент-Винсент и Гренадины Сент-Винсент и Гренадины (2009) Эквадор Эквадор (2009) Сент-Люсия Сент-Люсия (2013) Гренада Гренада (2014) Сент-Китс и Невис Сент-Китс и Невис (2014) приглашённые члены Гаити Гаити Парагвай Парагвай Уругвай Уругвай Иран Иран (2007) Сирия Сирия (2010)
Штаб-квартира:	Каракас
Официальные языки:	испанский, английский, кечуа, аймара, гуарани
Основание
14 декабря 2004 года
[www.alianzabolivariana.org/ www.alianzabolivariana.org]. [www.webcitation.org/6CjVutGLd Архивировано из первоисточника 7 декабря 2012].  (исп.)К:Википедия:Статьи со сложным входом в Модуль:URL

Боливарианский альянс для народов нашей Америки (исп. Alianza Bolivariana para los Pueblos de Nuestra América; сокращённо АЛБА, исп. ALBA) — социалистический альянс стран Латинской Америки и Карибского бассейна.

В состав АЛБА на начало 2015 года входят 11 стран: Боливия, Венесуэла, Куба, Эквадор, Никарагуа, Доминика, Антигуа и Барбуда, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Люсия, Гренада и Сент-Китс и Невис. Как международная организация и субрегиональное интеграционное объединение, был создан в 2004 году по инициативе Уго Чавеса и Фиделя Кастро. Цель альянса — экономическая интеграция и совместное развитие её участников на основе социализма и коллективной защиты независимости. Созданы и работают Экономический, Политический и Социальный советы альянса.

Площадь альянса составляет 2 513 947 км², население — 70 млн человек, ВВП (ППС) — $1166 млрд (по версии МВФ; 2013 год; данные по Кубе за 2011 год).

Название

До 2009 года название субрегионального объединения было «Боливарианская альтернатива для Америки» (исп. Alternativa Bolivariana para América), сейчас полное название альянса «Боливарианский альянс для народов нашей Америки — Торговый договор народов» (исп. Alianza Bolivariana para los Pueblos de Nuestra América — Tratado de Comercio de los Pueblos, ALBA-TCP), сокращённое название «Боливарианский альянс для Америк» (исп. Alianza Bolivariana para las Américas, ALBA).

Состав

В состав организации входят 11 стран:

• Венесуэла (учредитель)
• Куба (учредитель)
• Боливия (присоединилась в 2006 году)
• Никарагуа (присоединилась в 2007 году)
• Доминика (присоединилась в 2008 году)
• Антигуа и Барбуда (присоединились в 2009 году)
• Сент-Винсент и Гренадины (присоединились в 2009 году)
• Эквадор (присоединился в 2009 году)
• Сент-Люсия (присоединилась в 2013 году)
• Гренада (присоединилась в 2014 году)
• Сент-Китс и Невис (присоединился в 2014 году)

Также, в процессе интеграции в АЛБА находится Суринам.

Статус приглашённого члена АЛБА имеют:

• Гаити
• Парагвай
• Уругвай
• Иран (присоединился в 2007)
• Сирия (присоединилась в 2010 году)

Гондурас и ALBA

Гондурас вступил в ALBA в 2008 году во время президентства Мануэля Селайи, однако после его свержения в ходе военного переворота 28 июня 2009 года новое правительство отказалось от членства в этой организации. Вскоре фактический лидер Гондураса Роберто Мичелетти заявил о намерении этого латиноамериканского государства выйти из состава ALBA 15 декабря 2009 года.

13 января 2010 года национальный конгресс Гондураса ратифицировал выход страны из состава международной организации «Боливарианский альянс для Америк» (ALBA).

Согласно мнению Иньиго Эррехон, доктора политических наук, и Альредо Серрано, доктора экономических наук, Боливарианский союз народов нашей Америки (ALBA) утратил жизненные силы после государственного переворота в Гондурасе, произошедшего как раз в тот момент, когда президент Селайя принял решение о вхождении его страны в данный альянс. ALBA в его нынешнем состоянии утратил активность, что объясняется растущим влиянием тандема Бразилии-Аргентины, сосредоточенных на строительстве Южноамериканского общего рынка (Меркосур).

Валютный союз

В апреле 2009 года на саммите стран-участниц Боливарианской инициативы, который проходил в венесуэльском городе Кумана, было единогласно принято решение о введении условной единицы для взаиморасчётов «Сукре». По словам президента Венесуэлы Уго Чавеса, сукре изначально «будет обращаться в виде виртуальной валюты, однако в будущем планируется переход к полноценной валюте, что позволит уйти от навязанной диктатуры доллара». По словам Чавеса, которого цитируют латиноамериканские СМИ, «не исключено, что сукре будет действовать не только в странах ALBA, но и в других государствах, заинтересованных в подобном инструменте — в частности, в Эквадоре и Парагвае».

Сукре официально введён в оборот с 1 января 2010 года. Первая транзакция с использованием сукре состоялась 3 февраля 2010 года, когда Куба оплатила доставку 360 тонн риса из Венесуэлы за 108 000 сукре.

28 февраля 2013 года Никарагуа осуществила первые платежи, использовав региональную валюту сукре для взаиморасчётов с партнерами из стран АЛБА.

Торговля внутри Альянса

Торговля стран-участников (по состоянию на 2013 год) ориентирована главным образом на государства, не входящие в Альянс. Например, на страны-члены АЛБА в 2013 году пришлось 4,38 % импорта и 7,03 % экспорта. При этом экспорт Венесуэлы в страны АЛБА представлен главным образом нефтяными маслами и битумными материалами, на долю этой статьи пришлось в 2013 году 97 % экспорта Венесуэлы в Боливию, 92 % её экспорта в Доминику, 80 % - в Эквадор, 76 % - в Сент-Винсент-и-Гренадины.

См. также

• Союз южноамериканских наций (UNASUR)
• Центральные банки и валюты Северной и Южной Америки

Ссылки

• [www.portalalba.org/index.php/ Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий АЛБА (альянс)

– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.