АПР-2

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
АПР-2 «Ястреб-М»
Основная информация
Тип противолодочная
Базирование самолёты и вертолеты ПЛО
Государство СССР СССР Россия Россия
Производитель СССР
Начало разработки 1969
На вооружении 1976
Современный статус неизвестно
Параметры
Масса 575 кг
Длина 3,7 м
Диаметр 350 мм
Боевая часть Фугас 80 кг
Технические данные
Двигатель Двухступенчатый РДТТ
Винты нет
Скорость 60 уз. (115 км/ч)
Дальность 600 м
Глубина 600 м
Управление гидроакустическая корреляционно-фазовая


АПР-2 «Ястреб-М» — авиационная противолодочная ракета для применения с самолетных и вертолетных противолодочных комплексов морской авиации ВМФ, представляющая собой модернизацию ракеты АПР-1 «Кондор» разработки ГСКБ-47.

Длина корпуса ракеты — 3,7 метра, диаметр корпуса — 0,35 метра, масса ракеты − 575 кг. Масса БЧ — 100 кг. Дальность подводного хода — 600 метров. Глубина хода — до 600 метров. Минимальная глубина моря — 80 метров. Двигатель — РДТТ. Вероятность поражения цели при среднеквадратической ошибке целеуказания 300—500 метров составляет 0,7-0,85. Боевая часть снаряжена взрывчатым веществом повышенной мощности.

После приводнения ракета «планирует» под водой по спирали с углом −17 градусов до глубины 150 метров, осуществляя поиск цели в пассивном режиме. Система самонаведения ракеты — гидроакустическая, с комбинацией корреляционно-фазового метода обработки гидроакустической информации с методом согласованной фильтрации и амплитудной селекции. Если цель не обнаружена, то запускается двигатель ракеты и продолжается поиск цели в активном режиме, причём система обнаружения и пеленгования нормально работает при запущенном двигателе.

Ракетой вооружаются самолёты и вертолёты противолодочной авиации — А-40, Ту-142М, Ка-27ПЛ, Ил-38.



Напишите отзыв о статье "АПР-2"

Отрывок, характеризующий АПР-2

– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.