Административно-территориальные единицы левобережья Днестра
Страна | |
---|---|
Официальные языки |
русский, украинский, молдавский[1] |
Часовой пояс |
UTC+2 |
Код ISO 3166-2 |
MD-SN |
Административно-территориальные единицы левобережья Днестра (молд., рум. Unitățile Administrativ-Teritoriale din Stînga Nistrului)[2][3] — понятие в административно-территориальном устройстве Молдавии, объединяющее населённые пункты левобережья Днестра, фактически находящиеся под контролем непризнанного государства Приднестровская Молдавская Республика.
Населённые пункты, расположенные в левобережье Днестра, но находящиеся под контролем молдавских властей, в это понятие не включаются.
До 1999 года, по действовавшему «Закону об административно-территориальном устройстве», левобережная территория входила в состав Молдавии как пять районов (Григориопольский, Дубоссарский, Каменский, Рыбницкий и Слободзейский) и один муниципий (Тирасполь)[4]. В новой редакции закона, вступившего в действие с 1 января 1999 года, было введено понятие «административно-территориальные единицы левобережья Днестра, которым могут быть предоставлены особые формы и условия автономии»[5]. В редакции закона от 27 декабря 2001 года это понятие было сохранено[2].
Согласно закону «Об административно-территориальном устройстве Республики Молдова»[2] в состав административно-территориальных единиц левобережья Днестра, которым могут быть предоставлены особые формы и условия автономии, входят 147 населённых пунктов. В том числе: 1 муниципий, 9 городов, 2 населённых пункта, входящих в состав городов, 69 сёл и коммун, в состав которых входят 135 населённых пунктов.
Закон «Об основных положениях особого правового статуса населённых пунктов левобережья Днестра (Приднестровья)»[6], принятый в 2005 году, предусматривает возможность создания автономного территориального образования с особым правовым статусом — Приднестровье — после выполнения условий, перечисленных в части (2) статьи 1 данного закона: демилитаризация, в частности вывод войск и вооружений Российской Федерации, и «формирование демократически избранной системы власти».
Содержание
Муниципий
Города и населённые пункты, входящие в их состав
- Григориополь
- Днестровск
- Дубоссары (Дубэсарь)[7]
- Каменка
- Красное
- Маяк
- Новотираспольский (Тирасполул Ноу)
- Рыбница
- Слободзея (Слобозия)
Коммуны и населённые пункты, входящие в их состав
- Бычок
- Катериновка
- Карманово (Карманова)
- Карманово (Карманова)
- Котовка
- Федосеевка
- Мочаровка
- Колбасна (Кобасна)
- Колбасна (Кобасна)
- Сухая Рыбница
- Колбасна (Кобасна), н.п.ж.-д.ст.
- Колосово (Колосова)
- Колосово (Колосова)
- Красная Бессарабия
- Победа
- Новокомиссаровка (Комисаровка Ноуэ)
- Новокомиссаровка (Комисаровка Ноуэ)
- Боска
- Новая Кошница (Кошница Ноуэ)
- Новая Погребя (Похребя Ноуэ)
- Красненькое
- Красненькое
- Дмитровка (Димитрова)
- Ивановка
- Красный Октябрь
- Красный Виноградарь
- Красный Виноградарь
- Афанасьевка
- Новая Александровка (Александровка Ноуэ)
- Калиновка
- Новая Лунга (Лунга Ноуэ)
- Делакеу (Делакэу)
- Делакеу (Делакэу)
- Красная Горка[8]
- Дубово (Дубэу)
- Дубово (Дубэу)
- Новый Гоян (Гоянул Ноу)
- Фрунзе (Фрунзэ)
- Фрунзе (Фрунзэ)
- Новая Андрияшевка (Андрияшевка Ноуэ)
- Старая Андрияшевка (Андрияшевка Веке)
- Новокотовск
- Приозёрное
- Уютное
- Новосавицкая, н.п.ж.-д.ст.
- Ержово (Хыржэу)
- Ержово (Хыржэу)
- Новая Михайловка (Михайловка Ноуэ)[9]
- Сарацея (Сэрэцей)
- Ленино (Ленин)
- Ленино (Ленин)
- Первомайск
- Победа
- Станиславка
- Мокра
- Мокра
- Бессарабка (Басарабка)
- Шевченко
- Запорожец
- Выхватинцы (Офатинць)
- Выхватинцы (Офатинць)
- Новая Жизнь
- Попенки (Попенку)
- Попенки (Попенку)
- Кирово
- Владимировка
- Зозуляны (Зэзулень)
- Советское
- Ульма (Улму)
- Ульма (Улму)
- Малая Ульма (Улмул Мик)
- Лысая Гора
- Вадул-Туркулуй
- Вадул-Туркулуй
- Малый Молокиш (Молокишул Мик)[10]
- Валя-Адынкэ
- Воронково (Вэрэнкэу)
- Воронково (Вэрэнкэу)
- Буськи (Буски)
- Гершуновка
- Владимировка
Сёла
- Белочи (Белочь)
- Ближний Хутор
- Броштяны (Броштень)
- Бутучаны (Бутучень, Ботушаны)
- Карагаш
- Чобручи (Чобурчиу)
- Коротное (Коротна)
- Красногорка
- Дзержинское
- Гидирим
- Гараба (Хараба)
- Гармацкое (Хармацка)
- Глиное (Хлиная), Григориополь
- Глиное (Хлиная), Слободзея
- Хрустовая (Христовая)
- Жура
- Лунга[11]
- Михайловка[12]
- Большой Молокиш (Молокишул Маре)
- Незавертайловка
- Окница
- Парканы (Паркань)
- Первомайск
- Плоть (Плопь)
- Севериновка
- Слобода-Рашково (Слобозия-Рашков)
- Спея
- Строенцы (Строешть)
- Суклея
- Ташлык
- Терновка (Тырнаука)
- Цыбулёвка (Цыбулеука)
- Виноградное
Напишите отзыв о статье "Административно-территориальные единицы левобережья Днестра"
Примечания
- ↑ lex.justice.md/viewdoc.php?action=view&view=doc&id=313004&lang=2 Закон
- ↑ 1 2 3 [lex.justice.md/index.php?action=view&view=doc&lang=2&id=312874 Закон Nr. 764 от 27.12.2001 «Об административно-территориальном устройстве Республики Молдова»]
- ↑ [www.statistica.md/public/files/publicatii_electronice/Moldova_in_cifre/2013/Moldova_in_cifre_2013_rom_rus.pdf Статистический сборник «Молдова в цифрах»], стр. 7; Национальное бюро статистики, 2013
- ↑ [lex.justice.md/index.php?action=view&view=doc&lang=2&id=310874 Закон Nr. 306 от 07.12.1994 «Об административно-территориальном устройстве Республики Молдова»]
- ↑ [lex.justice.md/index.php?action=view&view=doc&lang=2&id=310818 Закон Nr. 191 от 12.11.1998 «Об административно-территориальном устройстве Республики Молдова»]
- ↑ [lex.justice.md/viewdoc.php?action=view&view=doc&id=313004&lang=1 Закон № 173 от 22.07.2005 об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов левобережья Днестра (Приднестровья)]
- ↑ В скобках приводятся варианты названий, которые используются в переводах на русский язык официальных молдавских документов.
- ↑ Согласно административно-территориальному делению ПМР, село находится в подчинении горсовета Григориополя.
- ↑ Согласно административно-территориальному делению ПМР, село находится в Ульминском сельсовете (коммуне Ульма).
- ↑ Согласно административно-территориальному делению ПМР, село самостоятельно и является административным центром Маломолокишского сельсовета.
- ↑ Согласно административно-территориальному делению ПМР, село объединено с городом Дубоссары и снято с учёта.
- ↑ Согласно административно-территориальному делению ПМР, село является центром сельсовета, в который входит также село Журка. Согласно административно-территориальному делению Республики Молдова, село Журка является частью села Михайловка с 25.03.1987
Ссылки
Приднестровье в Викисловаре? | |
Приднестровье в Викигиде? |
|
|
Отрывок, характеризующий Административно-территориальные единицы левобережья Днестра
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.