Мехмед Эмин Али-паша
| Мехмед Эмин Аали-паша Mehmed Emin Âli Paşa<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 7 августа 1852 — 14 октября 1852 | |||
| Предшественник: | Мустафа Решид-паша | ||
| Преемник: | Дамат Мехмед Али-паша | ||
| |||
| 4 мая 1855 — 1 декабря 1856 | |||
| Предшественник: | Мустафа Решид-паша | ||
| Преемник: | Мустафа Решид-паша | ||
| |||
| 11 января 1858 — 8 октября 1859 | |||
| Предшественник: | Мустафа Решид-паша | ||
| Преемник: | Кыбрыслы Мехмед Эмин-паша | ||
| |||
| 6 августа 1861 — 22 ноября 1861 | |||
| Предшественник: | Кыбрыслы Мехмед Эмин-паша | ||
| Преемник: | Кечеджизаде Мехмед Эмин Фуад-паша | ||
| |||
| 11 февраля 1867 — 7 сентября 1871 | |||
| Предшественник: | Мютерджим Мехмед Рюшди-паша | ||
| Преемник: | Махмуд Недим-паша | ||
| Вероисповедание: | Ислам, суннитского толка | ||
| Рождение: | 5 марта 1815 Стамбул | ||
| Смерть: | 7 сентября 1871 (56 лет) Эренкени | ||
Мехмед Эмин Аали-паша (тур. Mehmed Emin Âli Paşa, 5 марта 1815 — 7 сентября 1871) — государственный деятель Османской империи, великий визирь и представитель Османской империи на Парижском конгрессе. Один из лидеров программы реформ в империи, известных как танзимат.
Биография
Мехмед Эмин Аали-паша, сын государственного служащего, родился 5 марта 1815 года[1] в Константинополе (ныне — Стамбул). Благодаря великолепному знанию французского языка уже в молодом возрасте смог поступить на дипломатическую службу Османской империи, получив место в бюро переводов в 1833 году. С 1834 по 1836 года — секретарь дивана, а затем секретарь посольства Османской империи в Вене. В 1840 году Мехмед Эмин Аали-паша был временно назначен министром иностранных дел. С 1841 по 1844 года — посол Османской империи в Лондоне, с 1846 года — министр иностранных дел (занял пост после ухода Мустафы Решид-паша). В 1852 году получил должность великого везира, но спустя несколько месяцев ушёл в отставку.
В 1852 году в качестве вали управлял провинциями Смирной и Бруссой, а в 1854 году был вызван в Константинополь и назначен президентом вновь созданного Учредительного Совета: началась эпоха реформ в Османской империи (Танзимат). Аали-паша был одним из автором Хатт-и хумаюна о равноправности вероисповеданий и национальностей, на чём настаивали иностранные державы.
С 1855 года несколько раз назначался великим визирем.
В 1856 году великий визирь Аали на Парижском конгрессе действовал в качестве представителя Порты и подписал договор, завершивший Крымскую войну. Не удовлетворив ни держав, ни султана Абдул-Меджида введением обещанных реформ, ему пришлось затем играть второстепенную роль.
При наследнике Абдул-Меджида, Абдул-Азизе, Аали-паша снова поднимается: 7 июня 1861 года он был вновь назначен великим визирем и с этих пор постоянно чередовался во влиянии со своим единомышленником Фуадом-пашой. Умеренность и стойкость обоих помогла им в 1866 году воспрепятствовать вмешательству держав в дела восставшего Крита и принудить Грецию к сохранению мира.
Одним из самых успешных дел Аали-паши было то, что он в 1869 году заставил вице-короля Египта признать главенство Порты. Аали-паша был одним из рьяных сторонников проведения в Османской империи реформ по западному образцу.
Умер в Эренкени в Малой Азии 7 сентября 1871 года.
Источники
- Аали-Паша // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Encyclopædia Britannica Eleventh Edition.
- Balyuzi, Hasan (2000). Bahá'u’lláh, King of Glory, Paperback, Oxford, UK: George Ronald, 469. ISBN 0-85398-328-3.
Напишите отзыв о статье "Мехмед Эмин Али-паша"
Примечания
Отрывок, характеризующий Мехмед Эмин Али-паша
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
