Аарра
Поделись знанием:
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
Аарра — божество древнеарабского пантеона, бог плодородия и растительности, по некоторым оценкам, также являлся божеством света и солнца, а также богом-покровителем города Босра. Набатеи считали Босру местом пребывания Аарры. Согласно другой гипотезе, Аарра — исконное, возможно запретное, имя бога Душары. После того как Босра во II веке до нашей эры вошла в состав Набатеи, Аарра был отождествлен с Душарой, став его ипостасью, но при этом, по-видимому, сохранив функции бога-покровителя Босры.
В эллинистический период отождествлялся с Дионисом.
Напишите отзыв о статье "Аарра"
Литература
- Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х томах. — М.: Советская энциклопедия, 1987-1988.
|
Отрывок, характеризующий Аарра
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.