Абакумы (Лоевский район)

Деревня Абакумы белор. Абакумы Страна БелоруссияБелоруссия Область ГомельскаяГомельская область|Гомельская Район Лоевский Сельсовет Карповский Координаты 51°58′59″ с. ш. 30°51′05″ в. д.51.98306° с. ш. 30.85139° в. д. / 51.98306; 30.85139    Первое упоминание XVIII век Население 148 человек (1999) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +375 2347 Показать/скрыть карты

Абакумы (белор. Абакумы) — деревня в Карповском сельсовете Лоевского района Гомельской области Беларуси.

Рядом памятники природы местного значения — дубравы Свираж и Вербуж.

География

Расположение

В 7 км на северо-восток от Лоева, 55 км от железнодорожной станции Речица (на линии Гомель — Калинковичи), 78 км от Гомеля.

Транспортная сеть

Транспортные связи паром до Лоева, автомобилем по асфальтированной автомобильной дороге Абакумы - Шарпиловка - Чкалово, выезд на гомельскую объездную автодорогу М-10. Планировка состоит из дугообразной улицы, ориентированной с юго-запада на северо-восток. Застройка двусторонняя, деревянная, усадебного типа.

История

Обнаруженный археологами курганный могильник (23 насыпи, в 0,7 км на запад от деревни, в урочище Кордон) свидетельствует о заселении этих мест с давних времён. Согласно письменным источникам известна с XVIII века как деревня в Белицком уезде Могилёвской губернии. В 1816 году в Хоминской экономии Гомельского поместья графа П. А. Румянцева-Задунайского. По переписи 1897 года действовал хлебозапасный магазин. В 1909 году 590 десятин земли, в Дятловичской волости Гомельского уезда.

В 1926 году работали почтовый пункт, школа. С 8 декабря 1926 года до 30 декабря 1927 года центр Абакумовского сельсовета Дятловского района Гомельского округа. В 1930 году организован колхоз «Победа», работала кузница. Во время Великой Отечественной войны оккупанты создали в деревне гарнизон, разгромленный партизанами. В октябре 1943 года каратели сожгли 71 двор. Согласно переписи 1959 года в составе совхоза «Карповка» (центр — деревня Карповка). Располагались Первомайское лесничество, клуб, библиотека, фельдшерско-акушерский пункт.

Население

Численность

• 1999 год — 93 хозяйства, 148 жителей.

Динамика

• 1788 год — 154 жителя.
• 1798 год — 172 жителя.
• 1816 год — 41 двор, 183 жителя.
• 1897 год — 60 дворов, 374 жителя (согласно переписи).
• 1909 год — 69 дворов, 443 жителя.
• 1926 год — 136 дворов, 709 жителей.
• 1959 год — 653 жителя (согласно переписи).
• 1999 год — 93 хозяйства, 148 жителей.

См. также

• Городские посёлки Белоруссии
• Города Белоруссии

Литература

• Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.2, кн.2. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2005. 520с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0330-6 ISBN 985-11-0302-0

Отрывок, характеризующий Абакумы (Лоевский район)

И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.