Абашев, Ренат Зуфарович

Ренат Абашев
Позиция	защитник
Рост	186 см
Вес	96 кг
Гражданство	СССР СССР → Россия Россия
Родился	17 марта 1969(1969-03-17) (55 лет) Кирово-Чепецк, Кировская область РСФСР, СССР
Игровая карьера
1986—1997 Олимпия (Кирово-Чепецк) 1997 Торпедо (Нижний Новгород) 1997—2000 Ижсталь (Ижевск) 2000—2001 Мотор (Заволжье) 2000—2001 ХК «Воронеж» 2001—2002 Олимпия (Кирово-Чепецк) 2002—2003 Химволокно (Могилёв) 2003—2004 ХК «Рыбинск» 2003—2004 Металлург (Серов) 2004—2005 Химик-СКА (Новополоцк) 2005—2006 Олимпия (Кирово-Чепецк) 2006—2007 Сокол (Новочебоксарск) 2007—2010 Олимпия (Кирово-Чепецк)

Рена́т Зуфа́рович Аба́шев (род. 17 марта 1969 года, Кирово-Чепецк, Кировская область, РСФСР, СССР) — советский и российский хоккеист, выступавший за клубы главных хоккейных лиг России и Белоруссии.

Биография

Родился 17 марта 1969 года в Кирово-Чепецке. Воспитанник ДЮСШ местного хоккейного клуба «Олимпия» (первый тренер — Н. И. Бердников), в котором и начал свою игровую карьеру в 17 лет, и где выступал до сезона 1996/1997. В переходном турнире 1997 года играл за нижегородское «Торпедо», сохранившее место в Суперлиге, в 1997—2002 и 2003—2004 годах — за клубы высшей лиги ижевскую «Ижсталь», ХК «Воронеж», заволжский «Мотор», кирово-чепецкую «Олимпию», ХК «Рыбинск», серовский «Металлург».

В сезоне 2002/2003 выступал за клуб «Химволокно» (Могилёв), в 2004/2005 — за новополоцкий «Химик-СКА», игравшие в высшей лиге чемпионата Белоруссии (с 2006 года получившей название «Белорусская экстралига»).

В сезоне 2005/2006 вернулся в «Олимпию», следующий сезон выступал за клуб первой лиги «Сокол» (Новочебоксарск), два последние профессиональные игровые сезона вновь играл в «Олимпии». В настоящее время продолжает играть в кирово-чепецкой команде любительской хоккейной лиги «Дикие пчёлы».

Ссылки

• [r-hockey.ru/player.asp?TXT=2577 Абашев Ренат Зуфарович. Статистика]. сайт «R-hockey».
• [www.eliteprospects.com/player.php?player=109375 RENAT ABASHEV]. сайт «Eliteprospects».

Отрывок, характеризующий Абашев, Ренат Зуфарович

Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu'ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.