Абашидзе, Кита Георгиевич

Кита Георгиевич Абашидзе
კიტა აბაშიძე
Род деятельности:	литературовед, публицист литературный критик политический деятель
Место рождения:	Леса, Озургетский уезд Кутаисской губернии, Российская империя
Подданство:	Российская империя Российская империя
Место смерти:	Тбилиси

Кита (Иван) Гео́ргиевич Абаши́дзе (груз. კიტა (ივანე) გიორგის ძე აბაშიძე; 1870 — 1917) — грузинский литературный критик, литературовед, публицист, общественный и политический деятель, член ОЗАКОМа (1917).

Биография

Родился 16 января (28 января) 1870 года в дворянской семье в деревне Леса Озургетского уезда Кутаисской губернии. В 4 года лишился отца.

В 1889 году окончил Кутаисскую классическую гимназию, затем 10 месяцев жил в Париже, где прослушал курс лекций по философии, литературе и истории искусства. Изучал право в Одесском университете (1890—1895). Сначала работал в Контрольной палате Тифлиса, затем третейским судьей в Раче и в городе Чиатура. С 1893 года занялся журналистикой и регулярно публиковал критические статьи по литературе в грузинской прессе.

В начале 1890-х был вовлечён в управление марганцедобывающей промышленностью в Чиатуре и позднее возглавил Промышленный совет по добыче марганца.

Жил в Кутаиси. Был одним из основателей (1901) и лидеров Партии социалистов-федералистов.

Был активным участником революционных событий 1905 года. Дважды был арестован (в 1905 и 1909 году), но выходил на свободу благодаря влиятельности родственников.

После февральской революции 9 марта 1917 особым декретом Временного правительства назначен комиссаром просвещения Особого Закавказского комитета, который работал на правах местного временного правительства в Грузии. Однако из-за болезни Абашидзе практически не принимал участия в деятельности комитета и вскоре его на посту сменил меньшевик Акакий Чхенкели.

Умер Кита Абашидзе в Тбилиси 17 ноября (30 ноября) 1917 года от туберкулёза позвоночника. Похоронен в Дидубийском пантеоне.

Литературоведческая деятельность

Пользуясь сравнительно-историческим методом, Абашидзе произвёл основную классификацию грузинской новой литературы по школам и направлениям. Он тщательно исследовал произведения каждого грузинского писателя и на основании критического анализа первоисточников относил его к соответствующей школе или группировке. Во многих критических этюдах Абашидзе близко подходит к материалистическому объяснению литературно-художественных явлений; но, следуя исходным принципам И. Тэна и Г. Брандеса, Абашидзе признаёт основными факторами, обусловливающими то или иное литературное течение, не социально-экономические отношения, а политическое и культурное состояние общества.

Его статьи о современных писателях, опубликованные в прессе, оказали большое влияние на развитие грузинской литературы и дали основу профессиональной литературной критике XX века, а фундаментальный труд «Этюды из грузинской литературной истории века», положило основу истории грузинской литературы как научной дисциплине.

Примечания

В статье использован текст из Литературной энциклопедии 1929—1939, перешедший в общественное достояние, так как он был опубликован анонимно, и имя автора не стало известным до 1 января 1992 года.

Отрывок, характеризующий Абашидзе, Кита Георгиевич

Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек, в одиночестве на своем острове, играет сам перед собой жалкую комедию, мелочно интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.