Аббади, Антуан Томсон д’

Антуан Томсон д’ Аббади
Награды и премии:

Антуан Томсон д’Аббади (фр. Antoine Thomson d'Abbadie; 3 января 1810, Дублин — 19 мая 1897) — французский исследователь Эфиопского нагорья в 1838—1848 годах, брат Арно Мишеля д’Аббади. Антуан Томсон и Арно Мишель, сыновья французского эмигранта, родились в Дублине в 1811 и 1815 гг. Своими путешествиями по Абессинии (1837—1848 гг.) способствовали изучению географии этой страны и эфиопской филологии. Важн. соч. Ант.: «Resume geodesique», «Geodesie d’Ethiopie ou triangulation d’une partie de la Haute Ethiopie»; Арно: «Douze ans dans la Haute Ethiopie».

В 1850 году братья были удостоены золотой медали Парижского географического общества. С 1852 года Антуан д’Аббади избран во французскую академию наук, а с 1892 и до своей смерти в 1897 г. он возглавлял французскую академию наук. Жил перед смертью в Андае на холме над морем в замке называемом ныне Аббади со своей женой Виржинией. Детей у них не было. Замок был построен в период с 1864 по 1878 год по проекту Виолле-ле-Дюка, который вошёл в историю как реставратор Собора Парижской Богоматери и города-крепости Каркассона. Здесь Антуан д’Аббади занимался баскским языком, известен тем что связывал баскский язык с языками американских индейцев. Автор словаря амхарского языка (1881). Кавалер Ордена Почётного легиона. Завещал своё имущество французской академии наук на цели необходимые для составления звёздного каталога.

Литература

• Кублицкий Г. И. По материкам и океанам. Рассказы о путешествиях и открытиях. — М.: Детгиз, 1957. — 326 с.

Отрывок, характеризующий Аббади, Антуан Томсон д’

– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…