Абдуллах ибн Ясин
| Абдуллах ибн Ясин | |
| Личная информация | |
|---|---|
 Редактирование Викиданных |
Абдуллах ибн Ясин аль-Гузулий (араб. عبد الله بن ياسين; год рождения неизвестен — 1058 или 1059) — исламский религиозный деятель. Основатель секты Альморавидов.
В 1039 году Абдулла был приглашён главой племени лемтуны Яхьей ибн Ибрахимом проповедовать ислам среди его соплеменников.
Абдулла был большим знатоком мусульманского закона, до тонкости изучившим правила и постановления Малика и его учеников. Абдулла предписывал строгое и неукоснительно соблюдение религиозных обрядов, был приверженцем узкого и фанатического пуританизма. В результате этого он приобрёл незначительное число единомышленников среди лемтунов, главным образом в тесном кругу вождей племени.
После смерти Яхьи ибн Ибрахима Абдулла с несколькими своими последователями, в том числе и вождями лемтунов — Яхьей и Абу Бекром (сынами Омара), вынужден был удалиться на остров на Сенегале и построить себе там рибат. Но уже к 1042—1043 годам количество приверженцев Абдуллы выросло до 1000 человек, что позволило им начать борьбу с берберскими племенами Сахары (лемтуны, гедала и другими). Покорение этих племён было фактически завершено к 1053 или 1055 годам, что позволило Абдулле двинуть соединённых берберов на Магриб. К 1056 году уже были захвачены Сиджильмаса и Сус, в 1057 — Агмат.
Абдулле удалось завоевать популярность среди народных масс Магриба тем, что он велел строго придерживаться божественного закона в том числе и в сборе податей. Дело в том, что подати, которые приходилось уплачивать владетельным вождям Зенатов и некоторых других родственных им племён в Фесе и других главных пунктах Магриба, значительно превышали установленный пророком Мухаммедом предел.
Погиб Абдулла в войне против Берегватов в 1058 или 1059 году. Могила Абдуллы находится в Касабланке.
Напишите отзыв о статье "Абдуллах ибн Ясин"
Литература
- Август Мюллер. [gumilevica.kulichki.net/MUA/index.html История Ислама]. — В 2-х тт. — АСТ, 2006.
Отрывок, характеризующий Абдуллах ибн Ясин
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
