Абд аль-Мумин
| Абд аль-Мумин عبد المؤمن | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1146 — 1163 | |||
| Предшественник: | Образование государства | ||
| Преемник: | Абу Якуб Юсуф | ||
| Вероисповедание: | Ислам | ||
| Рождение: | 1101 | ||
| Смерть: | 1163 Сале | ||
| Род: | Альмохады | ||
Абдул-Мумин ибн Али аль-Куми (араб. عبد المؤمن; 1101—1163) — основатель династии Альмохадов.
Биография
Абд аль-Мумин родился в 1101 году в Северо-Западной Африке в семье бедного горшечника, выделился своими блестящими способностями и стал любимым учеником Ибн Тумарта, основателя новой исламской секты. Абд аль-Мумин вместе с ним отправился в Фес и Марракеш, откуда их изгнали, и они утвердились со своими последователями в Тинмале близ Сахары, где образовали замкнутое объединение под именем аль-Муваххидун, то есть слуги Единого. Альмохад — латинизировання версия названия аль-Муваххидун.
В 1125 году аль-Муваххидун вступили в борьбу с Альморавидами и были разбиты султаном Али-Абуль-Хаком вблизи Марракеша. Позднее, воспользовавшись отсутствием султана и борьбой последнего в Испании, Абд аль-Мумин разбил Альморавидов у Агмата.
В 1130 году он был провозглашён халифом в Тинмале, в несколько лет завоевал значительную часть Северо-Западной Африки, взял Оран, Тлемсен, Фес и, наконец, Марракеш. В это время другие его предводители овладели Гибралтаром (1145).
Став султаном в Марокко, Абд аль-Мумин расширил свои владения по всей Северной Африке до Барки. Альмохады ворвались в Испанию, заняли Севилью, Кордову, Альмерию (1151), Гранаду (1156) и другие города.
Абд аль-Мумин умер в 1163 году, собираясь идти походом на Испанию. Он был не только выдающийся завоеватель, но заботился также о внутренней организации своего государства, о распространении искусств и наук. Ему наследовал Абу Якуб Юсуф, внуком был Абу Юсуф Якуб аль-Мансур.
Источник
- Абдул-Мумен // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
| ||||||||
Напишите отзыв о статье "Абд аль-Мумин"
Отрывок, характеризующий Абд аль-Мумин
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
