Абдул Калам
| А. П. Дж. Абдул Калам அவுல் பகிர் ஜைனுலாப்தீன் அப்துல் கலாம்<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 25 июля 2002 — 25 июля 2007 | ||||
| Предшественник: | Кочерил Раман Нараянан | |||
| Преемник: | Пратибха Патил | |||
| Вероисповедание: | ислам | |||
| Рождение: | 15 октября 1931 Рамешварам, Британская Индия (ныне Тамилнад, Индия) | |||
| Смерть: | 27 июля 2015 (83 года) Шиллонг, штат Мегхалая, Индия | |||
| Партия: | беспартийный | |||
| Образование: | Мадрасский технологический институт | |||
| Профессия: | авиаинженер | |||
| Награды: |
Медаль Гувера (2008)
| |||
Авур Пакир Джайнулабдин Абдул Калам Марайкайяр[1] (англ. Avul Pakir Jainulabdeen Abdul Kalam Maraikkayar, там. அவுல் பகிர் ஜைனுலாப்தீன் அப்துல் கலாம், более известен как А. П. Дж. Абдул Калам; 15 октября 1931 — 27 июля 2015) — индийский учёный и государственный деятель, президент Индии с июля 2002 по июль 2007.
Биография
Тамил по национальности, мусульманин по вероисповеданию. Родился 15 октября 1931 года в городке Рамешварам на юге штата Тамилнад в семье бедного рыбака. Абдул Калам с детства отличался не только завидным упорством в получении знаний в школе, но и огромным трудолюбием и ответственностью, помогая своей семье продажей газет в свободное от школы время.
В 1950 году он поступил в колледж Сент-Джозеф в городе Тируччираппалли, а в 1954 году — в Мадрасский технологический институт (Ченнаи), где получил диплом авиаинженера. С 1958 года работал в Организации оборонных исследований, в 1963 году перешел в Индийскую организацию космических исследований[2].
Абдул Калам внёс значительный вклад в развитие спутниковой и ракетной программ Индии и известен в народе как «Ракетный человек Индии»[3]. В частности, руководил проектом по разработке первой индийской ракеты-носителя СЛВ-3 для вывода на околоземную орбиту спутника «Рохини». 18 июля 1980 года под его руководством запущен первый индийский спутник СЛВ-3. Он играл ключевую организационную, техническую и политическую роль в ядерных испытаниях Покхран-II в 1998, впервые после Первого ядерного испытания Индии в 1974 году.
С 1992 по 1999 год Абдул Калам был советником по науке министра обороны и руководителем Департамента оборонных исследований. Он автор знаменитого технологического плана-2002 по превращению Индии из развивающейся страны в развитую. Перед президентством занимал пост главного советника правительства Индии в ранге министра, ответственного за научно-техническое развитие в стратегической, экономической и социальной областях.
Абдул Калам в 2002 году избран президентом Индии, победив Лакшми Сахгал, и был поддержан ведущими индийскими партиями Индийский национальный конгресс и Бхаратия джаната.
Являлся приглашенным профессором Индийского института менеджмента в Ахмадабаде (en), Индийском институте менеджмента в Индоре (en), канцлер Индийского института космических наук и технологий (en), профессор аэрокосмической инженерии в Университете Анна (en) (Ченнаи), а также приглашенный преподаватель во многих других научно-исследовательских институтах Индии.
Один из инициаторов создания совместного российско-индийского предприятия «Брамос» по производству крылатых ракет.
Известен стратегическим видением развития Индии и её места в мире. В своей книге «Индия-2020» предлагает программу превращения страны в технологическую сверхдержаву.
Абдул Калам скончался на 84 году жизни 27 июля 2015 года в городе Шиллонг на востоке Индии. Его состояние ухудшилось во время лекции в местном университете, откуда он был доставлен в больницу, но врачи не смогли спасти его. Предположительно, причиной смерти стал сердечный приступ[4].
30 июля 2015 года был похоронен в Рамешвараме со всеми полагающимися почестями. Более 350 тысяч людей проводили его в последний путь, в числе них были губернатор Тамилнада, главные министры штатов Карнатака, Керала и Андхра-Прадеш.
Напишите отзыв о статье "Абдул Калам"
Примечания
- ↑ От арабского Абу Бакр Зейн-уль-абидин Абдуль-Калам (араб. أبو بكر زين العابدين عبد الكلام).
- ↑ editor. [books.google.com/?id=Kpd9lLY_0-IC&dq=abdul+kalam+first+worked+drdo A to C (Abd Allah ibn al-Abbas to Cypress).]. — New Delhi: Encyclopædia Britannica (India), 2000. — P. 2. — ISBN 978-0-85229-760-5.
- ↑ Pruthi R. K. Ch. 4. Missile Man of India // [books.google.com/?id=Ee3PR5HFBCAC President A.P.J. Abdul Kalam]. — Anmol Publication, 2005. — P. 61–76. — ISBN 978-81-261-1344-6.
- ↑ [ru.euronews.com/newswires/3045363-newswire/ Бывший президент Индии Абдул Калам скончался на 84-м году жизни], Euronews (27 июля 2015). Проверено 27 июля 2015.
Ссылки
- [www.redstar.ru/2005/05/24_05/3_01.html «Московский тур» президента Индии]. Проверено 22 апреля 2013.
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Абдул Калам
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
