Абилев, Дихан

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Дихан Абилев
каз. Дихан-Баба Әбілев
Род деятельности:	писатель, поэт, журналист
Дата рождения:	26 декабря 1907(1907-12-26)
Место рождения:	Баян-Аульский район, Павлодарская область
Гражданство:	СССР, Казахстан
Дата смерти:	2003(2003)
Место смерти:	Алма-Ата
Награды и премии:

А́билев Дихан (каз. Дихан-Баба Әбілев) (26.12.1907 года — ??.??.2003 года) — известный казахский писатель, поэт, журналист.

Детство и юность

Дихан Абилев родился в семье бедняка-скотовода 1 октября 1907 года в Баянаульском районе в ауле Моялды-булақ у озера Жасыбай. Затем семья переехала в город Семипалатинск. Окончив Семипалатинский сельскохозяйственный техникум, он работал в советских учреждениях, учительствовал в начальной школе. В 1926 году в семипалатинской областной газете «Қазақ тілі» появились первые стихи Абилева «О Красной Армии». В 1932–1934 годах он заведовал отделом партийной жизни в редакции карагандинской областной газеты «Ленин туы». Тогда же поступил и в 1937 году закончил Казахский коммунистический институт журналистики в Алма-Ате.

Начало литературной карьеры

В том же 1937 году вышел первый сборник стихов поэта «Куат». А в 1938 году – поэма «Шалкыма» о сыне бедняка, ставшем борцом за новую жизнь. В 1939-1940 годах Абилев работает ответственным секретарем, а позже председателем правления Союза писателей Казахстана, главным редактором Казгослитиздата, директором Казахского отделения Литфонда СССР.

Годы войны

С 1939 по 1942 год Дихан Абилев учился в аспирантуре Казахского педагогического института имени Абая в Алма-Ате. С 1942 года он на фронте – военный корреспондент в газете «Натиск врага», органе Политуправления Первого Прибалтийского фронта. Созданные в те годы стихи «Ты, Родина, дороже всего», «Под Москвой», «Наш храбрый полковник», «Смотри-ка на вид фашиста» и другие воспевают героизм советских людей, стойкость и мужество солдат.

Но за пацифистскую поэму «Майданбек», написанную в 1943 году Дихана Абилева едва не исключили из партии и чуть не расстреляли. Ситуацию спас Малик Габдуллин, тоже писатель-фронтовик, только получивший звезду Героя и сумевший с помощью генерала Дребеденева отменить приговор военного трибунала. Он позже написал рассказ-воспоминание «Страх, закончившийся радостью» [madeniet.pavlodar.gov.kz/maps/literary/literary/abilev.html].

Сам Абилев прошел всю войну и был участником боев с японскими милитаристами. За ратные подвиги он был награждён орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды и медалями.

Основные произведения

После демобилизации Абилев – один из руководителей творческого союза. Писатель продожил исследовать тему военного подвига народа - поэма «Судьба любви» (1961) посвящена жизни бойца-публициста Баубека Булкишева, погибшего на фронте.

Абилев пишет роман в стихах «Сердце Алтая» («Алтай журегі», 1953, русский перевод 1954), впоследствии переизданный под другим названием — «Знамя в горах» («Таудағы ту», 1957), где освещает с исторической правдивостью события, происходившие в Горном Алтае в годы гражданской войны, и поэму «Огненные волны» («Отты толқындар», 1956), в которой раскрывается трудовая борьба казахского пролетариата в годы становления социалистической экономики.

Дихан Абилев известен и, как автор произведений исторической прозы. В 1981 году вышел в свет его роман-трилогия «Султанмахмут» о судьбе казахского поэта-демократа Султанмахмута Торайгырова («Мечта поэта», 1965; «Путь мечты», 1969; «У подножья Баянаула», 1975).

Казахские композиторы Латиф Хамиди и Бахитжан Байкадамов написали песни на стихи Дихана Абилева «Песня радости», «Родина» и другие. А его драматические произведения пьесы «Друзья-однополчане», «Майра», «Горячее сердце» ставились на сценах театров республики.

Помимо писательской и поэтической деятельности Абилев занимался также и переводами. Его перу принадлежат переводы на казахский язык ряд произведений Николая Некрасова (поэмы «Мороз-Красный нос», «Кому на Руси жить хорошо»), Михаила Лермонтова и Тараса Шевченко.

Дихан Абилев скончался в городе Алма-Ате в 2003 году и похоронен на городском кладбище.

Награды и звания

• Указом Президента Республики Казахстан № 998 от 12 декабря 2002 года за заслуги перед государством, значительный вклад в социально-экономическое и культурное развитие страны Абилев был награждён орденом «Парасат» [www.nomad.su/?a=3-200212150005]
• орден Отечественной войны 2-й степени (11.03.1985)
• орден Трудового Красного Знамени
• орден Дружбы народов
• орден Красной Звезды (25.09.1944)
• 2 ордена «Знак Почёта» (в т.ч. 03.01.1949)
• медали
• Народный писатель Казахской ССР (1987)

Память

Его память чтят в Казахстане, в том числе устраивая памятные литературные вечера его имени. Произведения Абилева входят в школьный курс школ Казахстана.

Отрывок, характеризующий Абилев, Дихан

– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.