Абилов, Булат Мукишевич

Булат Мукишевич Абилов
Болат Әбілов
15 сентября 2005 года
Имя при рождении:	Булат Мукишевич Абилов
Род деятельности:	политик, общественный деятель, бизнесмен, меценат
Дата рождения:	15 сентября 1957(1957-09-15) (66 лет)
Место рождения:	Казахская ССР, Карагандинская область, г. Караганда
Супруга:	Кузембаева Айгуль Газизовна (1959 - 2016)
Дети:	две дочери Жамиля (1987), Камиля (1989) и сын Динмухамед (1994)

Абилов Булат Мукишевич — политический деятель, бизнесмен и меценат Казахстана.

Был активным комсомольцем, затем вступил в КПСС.

С 1991 года занялся бизнесом. В период 1994-1996 гг. — внештатный советник Президента РК.

Депутат Мажилиса Парламента РК (2000 - 2001), член комитета по экономической реформе и региональному развитию. Депутат Мажилиса Парламента 2 созыва.

С 2000 года — председатель Клуба меценатов Казахстана, в который вошли Булат Абилов - председатель Клуба, Раимбек Баталов, Еркен Калиев, Маргулан Сейсембаев, Нурлан Смагулов, Нуржан Субханбердин, Кайрат Сатылганов. Клуб учредил независимую общенациональную премию «Тарлан» (2000) в области: литература, музыка, театр, изобразительное искусство, кинематограф, наука и просвещение. Премия просуществовала 8 лет.

В 2010 году Абилов получил Ежегодную Общественную национальную премию «Алтын Журек» в сфере благотворительности в номинации «Благотворитель года».

Биография

Родился 15 сентября 1957 года в городе Караганда.

1980 — окончил Карагандинский политехнический институт, специальность — горный инженер

1980-1985 — работал горным мастером шахты имени Костенко, производственное объединение «Карагандауголь»

1986-1987 — ведущий специалист угольной промышленности «Госгортехнадзора» КазССР

1989 — ведущий специалист ПО «Тенгизнефтегазстрой»

1989-1990 — ведущий специалист, начальник отдела ВЭА «Арай»

1990−1991 — зам. директора МП «Рахат» и директор республиканской денежно-вещевой лотереи «В защиту культуры и духовности народа»

1991-2000 — генеральный директор фирмы «Бутя», которая занималась торгово-посредническими операциями, президент ЗАО «Бутя»

В 1995 году фирма "Бутя" совместно с "Фест-Альпине интертрейдинг" (Австрия) выиграли официальный приватизационный тендер на приватизацию флагмана казахстанской индустрии - Карагандинского металлургического комбината. Однако правительство Акежана Кажегельдина решило передать Карметкомбинат израильской финансово-промышленной группе "Израэл корпорейшн" и ее американским партнерам. Президент, выступивший в роли третейского судьи, принял тогда третье решение и передал Карметкомбинат индийской фирме "Испат" Лакшми Миттала .

1994-1996 — внештатный советник Президента Республики Казахстан

1997-1999 — президент футбольного клуба «Кайрат-Бутя»

1998-1999 — член правления фонда «Сорос-Казахстан»

В октябре 1999 баллотировался и был избран депутатом Мажилиса Парламента по партийному списку республиканской партии «Отан».

Март 2000 — получил депутатский мандат.

С ноября 2000 — президент «Клуба меценатов Казахстана».

С сентября 2001 — член Совета предпринимателей при Президенте РК.

С ноября 2001 — член политсовета общественного объединения «Демократический выбор Казахстана».

В декабре 2001 исключен из состава депутатского корпуса в связи с выходом из партии «Отан».

С января 2002 — сопредседатель оргкомитета партии «Ак жол».

С марта 2002 — сопредседатель Демократической партии Казахстана «АК ЖОЛ» (Светлый путь).

С ноября 2003 — сопредседатель-председатель Президиума Демократической партии Казахстана «АК ЖОЛ».

7 мая 2004 — в телепрограмме ТРК «31-й канал» «Центр внимания» Болат Абилов обвинил своего земляка и соперника по предвыборной борьбе в депутаты парламента, а после — действующего депутата Мухтара Тиникеева в даче взятки в размере $100 000 за получение места в парламенте.

27 июля 2004 — решением Бостандыкского суда города Алма-Аты Болат Абилов был приговорен за клевету к 1,5 годам лишения свободы условно. И согласно местному законодательству лишился права участвовать в парламентских выборах, намеченных на 19 сентября.

С 2005 — сопредседатель партии «Настоящий АК ЖОЛ».

25 июля 2006 — осужден на два с половиной года лишения свободы условно за оскорбление сотрудника полиции

С марта 2008 года — председатель оппозиционной партии — Демократическая партия Казахстана «Азат» (Свобода).

19 сентября 2013 года заявил, что решил заняться творческими планами и уходит на несколько лет от политической деятельности .

Семья

Супруга Кузембаева Айгуль Газизовна (1959 - 2016), в семье трое детей: две дочери Жамиля (1987), Камиля (1989) и сын Динмухамед (1994)

Ссылки

• [tengrinews.kz/kazakhstan_news/bulat-abilov-uhodit-iz-politiki-241954/ Булат Абилов уходит из политики]

Отрывок, характеризующий Абилов, Булат Мукишевич

– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.