Абонеев, Василий Васильевич
Поделись знанием:
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
| Василий Васильевич Абонеев | |||
| Дата рождения: | |||
|---|---|---|---|
| Страна: |
СССР, Россия | ||
| Научная сфера: | |||
| Место работы: |
Ставропольский научно-исследовательский институт животноводства и кормопроизводства РАСХН | ||
| Альма-матер: | |||
| Известен как: | |||
| Награды и премии: |
| ||
Василий Васильевич Абонеев (р. 19 июля 1949 года) — Заслуженный деятель науки Российской Федерации (2006), член-корреспондент Россельхозакадемии (2012),член-корреспондент РАН ( 2014) доктор сельскохозяйственных наук, профессор,академик Международной академии аграрного образовани ( 2010 ), бывший директор государственного научного учреждения «Ставропольский научно-исследовательский институт животноводства и кормопроизводства» Российской академии сельскохозяйственных наук[1][2]., член диссертационного совета Д 220.017.01 ФБГНУ "Всероссийский научно-исследовательский институт племенного дела" Министерства сельского хозяйства Российской Федерации, член диссертационного совета Д 220. 028.01 при ФГБОУ ВПО "Донской государственный аграрный университет
Содержание
Биография
. 1961 - 1972 - помощник комбайнера зерносовхоза им. Кирова
. 1966 - 1967 - токарь ЦРМ зерносовхоза им. Кирова Труновского района
- 1967 - 1972 — окончил c отличием Ставропольский сельскохозяйственный институт по специальности зоотехния.
- 1972 - 1973 — зоотехник—селекционер зерносовхоза им. Кирова
- 1973 - 1976 --- аспирант очной формы обучения Всесоюзного НИИ овцеводства и козоводства
- 1976 - 1979 — научный сотрудник отдела тонкорунного овцеводства Всесоюзного НИИ овцеводства и козоводства.
- 1978 — защита кандидатской диссертации при Кубанском ГАУ на тему: «Результаты скрещивания маток ставропольской породы с австралийскими мериносами»[3]
- 1979 — 1984 — ассистент кафедры крупного животноводства, овцеводства и общей зоотехнии Ставропольского СХИ
- 1984 — 1992 — доцент кафедры общей зоотехнии
- 1992 — 1998 — декан зооинженерного факультета, профессор, заведующий кафедрой разведения и генетики Ставропольского СХИ.
- 1992 — защита докторской диссертации при диссовете Московской сельскохозяйственной академии им. К.А.Тимирязева на тему «Совершенствование тонкорунных овец племенных и товарных стад Северного Кавказа»)[3]
- 1993 — профессор
- 1998 — 2002 — заведующий кафедрой разведения и генетики Ставропольского государственного аграрного университета
- 2002 — заместитель директора по научной работе Ставропольского НИИ животноводства и кормопроизводства[2]
- 2003 — 2013 - директор Ставропольского НИИ животноводства и кормопроизводства[1]
- 2013 по н/в - главный научный сотрудник Северо-Кавказского НИИ животноводства и Всероссийского НИИ племенного дела, главный специалист отдела экспертизы и научного обеспечения ГКУ "Центр племенных ресурсов" МСХ СК.
Труды
Автор более 330 научных трудов, в том числе 26 монографий, 25 патентов на изобретения,22 рекомендаций, программ и т.д. Соавтор шерстно-мясного типа овец восточно-манычский породы манычский меринос, шерстно-мясной породы джалгинский меринос и полутонкорунной породы западно-сибирская мясная.Под его руководством защищено более 100 дипломных работ, 22 кандидатские и 16 докторских диссертаций.[1].
. Австралийские мериносы в тонкорунном овцеводстве Ставрополья/ соавт. : М.И.Санников - Ставрополь, 1979.- 96 с
. Биохимический полиморфизм в селекции коз / соавт. Л. В. Ольховская; Ставроп. НИИ животноводства и кормопроизводства. — Ставрополь, 2007. — 188 с.
- Северокавказская мясо-шёрстная порода овец / соавт. И. И. Селькин. — Ставрополь, 2007. — 173 с.
- Все о баранине: моногр. / соавт.: А. В. Кильпа и др.; Ставроп. НИИ животноводства и кормопроизводства. — Ставрополь, 2010. — 149 с.
- Прогнозирование продуктивности, воспроизводства и резистентности овец / соавт.: А. И. Ерохин и др.- М.,2010. — 351 с.
- Приёмы и методы повышения конкурентоспособности товарного овцеводства: моногр. / соавт.: Л. Н. Скорых, Д. В. Абонеев; Ставроп. НИИ животноводства и кормопроизводства. — Ставрополь, 2011. — 337 с.
- Техногенез и адаптация: моногр. / соавт.: Л. Н. Чижова и др. — Ставрополь,2012. — 173 с.
Награды и звания
- Член-корреспондент Россельхозакадемии (2012)[1]
- Член - корреспондент РАН ( 2014 )
- Заслуженный деятель науки Российской Федерации (2006)
- Золотая медаль «За вклад в развитие агропромышленного комплекса России» (2009)
- Медаль «За вклад в развитие агропромышленного комплекса Ставропольского края» (2009)
- Дипломы Россельхозакадемии за лучшие научные разработки (2003,2007)[1]
- Почётный профессор Донского аграрного университета ( 2005 )
- Ветеран труда ( 2008 )
- Почётные грамоты РАСХН, МСХ РФ, МСХ Ставропольского края и др. краёв и областей РФ, золотые и серебряные медали ВВЦ
- Общественная деятельность
Общественная деятельность с 1992 годаь (1992
Председатель и член экспертных комиссий Всероссийских выставок племенных овец и коз, член совета директоров Национального союза овцеводов, председатель секции овцеводства и козоводства РАСХН и председатель методической комиссии по овцеводству и козоводству секции зоотехнии и ветеринарии Отделения сельскохозяйственных наук РАН, член совета при Губернаторе Ставропольского края, член коллегии МСХ Ставропольского края, член редколлегии журнала "Овцы, козы и шерстяное дело", консультант БРЭ и др.
Примечания:Напишите отзыв о статье "Абонеев, Василий Васильевич"
Ссылки
- [www.cnshb.ru/AKDiL/akad/base/RA/000845.shtm cnshb.ru: Абонеев Василий Васильевич]
- [map.biorf.ru/pages.php?id=Aboneev_V_V map.biorf.ru: Абонеев Василий Васильевич]
Отрывок, характеризующий Абонеев, Василий Васильевич
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
