Аборт и психологическая травма

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Аборт и психическое здоровье»)
Перейти к: навигация, поиск

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Проверить нейтральность.
На странице обсуждения должны быть подробности.

Влияние аборта на психическое здоровье является предметом острых политических дискуссий[1][2][3].

Было отмечено, что последствия для психического здоровья могут возникать не сразу, а спустя длительное время после аборта[4]. Существуют исследования, выявляющие статистическую корреляцию между абортом и переживанием печали или стресса[5]. В то время как ряд исследований указывает на корреляции между абортом и последующим ухудшением психического здоровья женщины, в 1990-х годах не все учёные были согласны с наличием причинно-следственных отношений между абортом и нарушениями психического здоровья[6][7]. В конце 2011 года в британском специализированном психиатрическом журнале появилась статья о масштабном исследовании, которое показало, что у женщин после аборта в несколько раз выше риск развития психического заболевания[8]. Есть мнение, что на вероятность появления негативных эмоций после аборта влияют такие факторы в жизни женщины, как положительное восприятие своей беременности, отсутствие социального обеспечения, наличие в анамнезе психиатрических заболеваний и консервативные взгляды на аборт[5][9][10][11].

В обзорной статье Американской психологической ассоциации (АПА), опубликованной в 1990 году, говорится, что «резко негативные реакции [после аборта] встречаются редко и соответствуют реакциям на другие стрессы, возникающие в нормальной жизни»[7]. В августе 2008 года АПА провела повторные исследования с учётом новых накопленных данных и снова пришла к выводу, что прерывание первой незапланированной беременности не приводит к увеличению риска нарушений психического здоровья. В случаях множественных абортов данные не столь однозначны, поскольку факторы, предрасполагающие женщину к множественным нежеланным беременностям, также предрасполагают её к проблемам с психическим здоровьем[12][13]. В обновлённом отчёте АПА от 2009 года указано, что в ряде стран (не в США) среди молодых женщин риск психических расстройств выше, если они делали аборт[14].

Британский Королевский колледж психиатров в 2008 году выступил с заявлением[15], что у женщин, сделавших аборт, есть риск нарушений психического здоровья, и что женщинам, которые собираются сделать аборт, должны сообщать о возможности таких нарушений. Колледж проводил систематический обзор медицинской литературы по данному вопросу и планировал опубликовать результаты осенью 2011 года[16].





Необъективность исследований

По мнению доктора Уильяма Уэста, исследования, на которые ссылается Американская Ассоциация планирования семьи, не отличаются качеством, краткосрочны и необъективны. Они отражают, что, как минимум, 10 % женщин сталкивается с «выраженными, тяжёлыми или стойкими психологическими последствиями аборта». Уэст замечает, что для США 10 % означает 160 000 случаев ежегодно, и заявление о том, что «доказательства существенного влияния аборта на дальнейшее эмоциональное состояние женщины отсутствуют», по его мнению, «можно расценивать только как бред или невежество»[17].

Главный санитарный врач (Surgeon General) США С. Эверет Куп в своём письме к президенту Рейгану предложил провести пятилетнее исследование по изучению влияние аборта на психику женщины, бюджет которого мог составить от 10 до 100 миллионов долларов, так как, по его словам, результаты проводимых исследований, существующих на данный момент, не могут объективно оценить влияние аборта на психику женщины[18]. Прочитав письмо, сторонники прочойса немедленно сделали вывод о недоказуемости отрицательного влияния аборта на психическое здоровье, и следовательно, отсутствии такового. Они сочли предложение Купа заняться серьёзным исследованием данной проблемы пустой тратой денег налогоплательщиков. Так, Глория Фельдт, представительница Международной федерации планирования семьи в письме в редакцию журнала "The Wall Street Journal", в ответ на статью, обсуждающую негативные последствия аборта, заявила, что «доктором Купом был сделан вывод об отсутствии угрозы для женского здоровья после аборта»[19].

В свою очередь, доктор Куп постоянно доказывал несостоятельность подобных трактовок своих высказываний, постоянно заявляя, что современная методика исследований по данному вопросу крайне несовершенна и не может точно оценить масштаб отрицательных и (или) положительных последствий аборта. Свою позицию он высказал так:

Я уверен в том, что аборт оказывает отрицательное влияние на психологическое состояние женщины как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе… У меня нет сомнений в наличии каких-либо осложнений.

— John Whitehead and Michael Patrick, “Exclusive Interview: US Surgeon General C. Everet Koop”, The Rutherford Institute, Spring 1989, 31

Существуют четыре объективных трудностей исследования данной проблемы: 1. 50 — 60 % женщин, сделавших аборт, при проведении долгосрочных исследований скрывают факт абортов от исследователей[20]. При проведении краткосрочных исследований последующего наблюдения 20 — 60 % испытуемых выходит из исследования. По результатам сравнительного анализа данных об испытуемых было установлено, что выходят из исследования, как правило, женщины, имеющие наиболее выраженные симптомы посттравматического синдрома после аборта[21][22].

Несмотря на установленное в общественном сознании мнение, что прерывание беременности не есть проступок, многие женщины скрывают факт аборта от своего окружения, будь то семья, работа, друзья. Бывают случаи, когда в женской консультации пациентки признают факт прерывания беременности много лет спустя. Некоторые сразу после процедуры возвращаются на работу, чтобы никто не догадался о совершении аборта. Это объясняет тот факт, что в странах, где прерывание беременности легализовано, число абортов, совершённых тайно, не уменьшается, а даже увеличивается[23]. Под влиянием различных факторов (беременность явилась следствием до- вне- брачных связей, желание скрыть факт беременности от семьи или учреждения, в котором женщина работает, и др.), по мнению Жана Туле, объясняется нежелание многих женщин предать огласке факт прерывания беременности[24].

2. Психопатологические симптомы у женщин после аборта различны и не при каждом исследовании рассматриваются отдельные категории. Различаются симптомы: тяжёлой депрессии, гнева, чувства вины, тревоги, наплывы воспоминаний, ассоциации, нарушение пищевого поведение, зависимости, сексуальные дисфункции, личностные расстройства, аутодеструктивное поведение[25][26][27].

3. Постабортные симптомы изменяются со временем. Часто сразу после аборта женщина чувствует горе и укоряет себя, а впоследствии получает психологическое облегчение. Другие, наоборот, быстро восстанавливаются после аборта, а через продолжительное время получают эмоциональный срыв. После исследования 260 женщин 63-76 % заявили, что был период, когда они отрицали всякую связь между абортом и болезненными состояниями, однако, в среднем, через 63 месяца, такие симптомы ярко проявились[28]. Этот факт влияет как на краткосрочные, так и на лонгитьюдные исследования.

4. Опросники, используемые при исследовании данной проблемы, не могут выявить всю гамму глубоко подавленных чувств, связанных с абортом[29] Психиатр И. Кент писал, что из 50 обратившихся к нему женщин ни одна не связывала свои психические проблемы с абортами, однако в ходе психотерапии всплыла связь данных проблем с глубокими чувствами горя и утраты[30]. По его мнению, такую связь можно обнаружить только клиническими методами, а не с помощью стандартных опросников, так как эмоциональная отгороженность исследуемых искажает результаты[31].

Психические расстройства, предшествующие аборту

Многими авторами было отмечено, что женщина, решившаяся на аборт, действует не сознательно и разумно, но часто иррационально «подобно загнанному и затравленному зверю», который не находит другого выхода из сложившейся ситуации. Наблюдается так называемая «зашоренность сознания», то есть женщина видит себя наедине с собой и своей проблемой (материальной, психологической, семейной[32]. Как утверждает доктор Шошар, ни одна женщина в мире не согласилась бы на аборт, если бы отцы их детей приняли бы на себя полноту ответственности за ребёнка[33].

В то же время, подавляющее число женщин в первые месяцы беременности переживают невротические реакции, особенно фобии и депрессии, даже если женщина очень желала этой беременности. В момент душевного надлома и усталости беременная часто может иметь мысли против ребёнка, вызванные страхом перед «трудностями материнства». В этом случае, по мнению многих авторов, женщину следует окружить сердечной заботой и вниманием, чтобы женщина чувствовала себя и своего ребёнка защищёнными и её решение стало однозначным, принимающим ребёнка[34].

Желанная и нежеланная беременность

По мнению профессора гинеколога Дж. Стелуорти, женщине никогда до конца невозможно понять, желанный ребёнок или нет, и неправда, что дети, которые рождаются в результате якобы нежеланной беременности, нелюбимы[35]. Из 207 женщин, исследованных в Швеции (Арен), 95 % изменили решение относительно прерывания беременности после того, как почувствовали движение ребёнка.

В Женеве в 1972 году проводился эксперимент с 1200 женщинами, результат которого показал, что следует различать желание женщины забеременить от желания доносить ребёнка и воспитать его. Так, многие хотели бы иметь ребёнка, но не хотели бы рожать его. Состояние женщины на ранних сроках представляет собой сложный механизм психофизических реакций, с которыми женщина не в состоянии справиться. Женщина, находящаяся в состоянии депрессии, обращается к врачу, а он, вместо оказания ей психологической помощи, направляет её на аборт[36].

В Гренобле, на симпозиуме «Аборт» в 1971 году доктор Гедель заявил, что лучшей помощью женщине, которая испытывает страх перед появлением ребёнка, будет совет родить, потому как рождение этого ребёнка и последующих является лучшим выходом для снятия напряжения. В том случае, когда женщина уже имеет одного ребёнка, и ей посоветовали прервать беременность, она становится сверхвпечатлительною, ненормальной матерью, как её называет автор, «радиолокационной матерью», которая возьмет сверхопеку над своим единственным ребёнком и вырастит его капризной, инфантильной личностью. «Радиолокационный» настрой свекрови будет также мешать построению нормальных семейных отношений между мужем и женой[32].

Ощущение давления и беспомощности

Женщины, прерывающие беременность по так называемым социальным показаниям, с точки зрении психиатрии, находятся в тревожно-депрессивном состоянии, для которого характерны: страх, тревога, парализованность воли, ощущение давления извне, осознание собственной беспомощности. В таком состоянии женщины не видят иного выхода из ситуации, кроме прерывания беременности, в котором скрыт элемент истерической реакции, включающий в себя инфантилизм, отсутствие желания женщины думать рационально о последствиях своих действий. При этом характерно нежелание женщины думать о ходе операции (тогда как перед нормальной операцией характерен интерес пациента, что с ним будет происходить)[37].

Многие женщины, оказавшиеся под социальным давлением, прерывают беременность против своей воли. Родственники, мужья, сексуальные партнёры, забывая, к каким тяжёлым последствиям может привести прерывание беременности, вынуждают, якобы «ради общего блага» пойти на этот шаг. Согласно исследованиям, 53 % женщин, испытывающие психические осложнения после аборта, подтверждают, что пошли на прерывание беременности под давлением окружающих[38].

Между тем, многие полагают, что аборт — универсальное и быстрое решение проблемы «нежелательной беременности», благодаря которому можно вернуть то время, когда зачатие ещё не произошло. На самом деле, сторонники такой точки зрения замалчивают тот факт, что для беременной вопрос стоит не в том, рожать ей или не рожать, а делать аборт или не делать. Оба эти варианты могут привести к далеко идущим психологическим последствиям, которые будут либо положительными, либо отрицательными[39].

Беременность не является кратковременным событием — она развивается в течение продолжительного времени, изменяется как соматическое, так и психическое состояние матери. Если для женщины создаются благоприятные психологические условия, то страх и амбивалентность, характерные для раннего периода беременности, через полгода уходят. Врач, к которому обратилась беременная, по мнению доктора Дж. Уиллке, обязан знать эти психические особенности и уметь предвидеть её реакции[40].

Выбирая между сохранением ребёнка и абортом, женщина часто становится чрезмерно восприимчивой к мнению третьих лиц, в первую очередь — авторитетных, и находится в состоянии повышенной психологической внушаемости[41][42].

Зачастую оба супруга, столкнувшись с проблемами, обращаются к врачу и напрямую спрашивают, как им быть. По мнению Летхелло и Поль Джорджа, врач обязан проинформировать обоих, не оставаясь безучастным. Мнение врача часто бывает именно тем фактором, который окончательно укрепляет выбор женщины. Социальное давление в настоящее время чаще всего приводит к тому, что от женщины ожидают не рождение ребёнка, а то, что она сделает аборт[43].

Как показали многие исследования, большинство женщин, после рождения «незапланированного» ребёнка проникаются к нему любовью и нежностью. Совместно с членами своих семей они начинают ценить радость материнства, которая перевешивает горечь проблем и тяжесть изменения жизненных планов. Таким образом, психологическая травма, связанная с рождением «нежеланного» ребёнка проходит очень быстро и бесследно. Также молодые родители могут надеяться на поддержку со стороны родственников и государства. Вышеперечисленного нельзя сказать об аборте[39].

Термином «Постабортный синдром»

Термином «постабортный синдром» обычно обозначают такие явления и состояния, как связанные с абортом флешбеки, кошмарные сновидения, депрессии; избегание ситуаций, напоминающих об аборте. Это выражение впервые употребил в 1981 году противник абортов и семейный психотерапевт Винсент Ру, давая показания в Конгрессе США. Он заявил, что наблюдал посттравматическое стрессовое расстройство, развившееся как реакция на стресс в результате перенесённого аборта, и предложил обозначать это явление как «постабортный синдром»[44][45].

Затем выражение «постабортный синдром» было популяризовано и широко использовалось англоязычными противниками абортов для описания разнообразных негативных психологических реакций, возникновение которых они связывают с абортами[1][46]. Понятие «постабортного синдрома» не нашло широкой поддержки за пределами сообщества пролайферов: ни Американская психологическая ассоциация, ни Американская психиатрическая ассоциация не признают существования ПАС как диагноза или состояния, и он не включён в официальные справочники и списки нарушений психического здоровья. Некоторые врачи и сторонники права на аборт считают, что настойчивое обращение к «постабортному синдрому» является тактикой, которую противники абортов используют в политических целях[47][48].

Хотя некоторые исследования свидетельствуют о статистической корреляции между абортом и депрессией, тревогой, суицидальным поведением, нарушениями сексуальной функции у небольшого числа женщин, эти исследования, как правило, методологически небезупречны и не учитывают вмешивающихся факторов. Более качественные исследования неизменно устанавливают отсутствие причинно-следственных отношений между абортом и проблемами эмоционального благополучия[49]. Выявленные в некоторых работах корреляции могут объясняться социальными обстоятельствами и факторами психологического здоровья, предшествовавшими аборту[50]. Установлено, что вероятность переживания негативных реакций увеличивают такие факторы, как эмоциональная привязанность к беременности, недостаток внешней поддержки и консервативное отношение к аборту.

Авторы-сторонники употребления понятия «постабортный синдром» утверждают, что его исследования осложняются такими факторами, как недостаток мотивации к участию в исследованиях у перенёсших аборт женщин, большое разнообразие негативных эмоциональных реакций, которые трудно учесть в одном исследовании, разное время возникновения реакций и непригодность таких стандартных методов, как опросы и тесты, для анализа глубоких душевных травм[51].

Между тем, в 2008 году группа специалистов в Университете Джонса Хопкинса провела системный анализ медицинской литературы и пришла к заключению, что «наиболее качественные исследования указывают на отсутствие значимых различий в долгосрочном состоянии психического здоровья между женщинами США, принимавшими решение о прерывании беременности, и женщинами, не принимавшими такого решения»[49][52]. Как заявил ведущий автор этого исследования, доктор Роберт Блум, «лучшие исследования не подтверждают существования „постабортного синдрома“, подобного посттравматическому стрессовому расстройству». Исследователи также отметили, что «негативные последствия абортов для психического здоровья систематически выявляются в исследованиях с наибольшими методологическими недочётами», и констатировали: «учёные продолжают проводить исследования, исходя из политически ангажированной постановки проблемы».

Симптомы «постабортного синдрома»

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Проверить нейтральность.
На странице обсуждения должны быть подробности.

Чувство вины

По итогам опроса, в котором приняло участие 3 583 человека, было установлено, что 56 % женщин, «признавшихся в совершении аборта», испытывали чувство вины, а 26 % — сожалели о принятом решении. Среди мужчин, которые, по их собственным словам, столкнулись с абортом, негативное отношение к этой проблеме наблюдалось даже более часто: две трети опрошенных чувствовали себя виноватыми, и больше одной трети заявляли о том, что сожалеют о сделанном выборе[53].

Некоторые сторонники прочойса считают, что чувство вины, возникающее у женщин после аборта, является следствием религиозного воспитания или консервативных взглядов. Доктор Жан Дельсас[54] считает, что нормы религии или закона «вызывают чувство вины», а так как вины объективно не существует, достаточно освободить женщин от этого давления. Однако опыт, проведённый в Японии, противоречит такому суждению. Синтоизм, государственная религия Японии, не осуждает аборт. В Японии аборты никогда не были запрещены законодательно. Тем не менее, исследования проведённые доктором Касеко говорят о том, что подавляющее большинство японок не только испытывает чувство вины, но и признаётся в этом. Так, 8 % анкетированных женщин считают, что поступили плохо, 73,1 % стыдились того, что сделали. Также подобные чувства наблюдались и у их мужей[55].

Доктор Джулиус Фогель, психиатр и акушер, лично выполнивший более 20 000 абортов, так комментирует данный аспект:
Для каждой женщины, независимо от её возраста, воспитания или сексуального здоровья, прерывание беременности представляет собой психологическую травму и затрагивает основу человеческого бытия. Ребёнок — это часть её жизни. Убивая ребёнка, она убивает часть себя, что не может пройти бесследно. Женщина вступает в борьбу с жизнью. И совсем не важно, верит ли она в то, что у плода есть душа, или нет. Невозможно отрицать физически ощущаемый процесс создания живого существа… Часто травма переходит на бессознательный уровень и больше никогда не проявляется. Но нельзя считать аборт таким безобидным, каким его считают многочисленные сторонники этой процедуры. Совершая аборт, женщина ставит под угрозу своё душевное спокойствие: платой за аборт может быть одиночество, отчуждённость или притупление материнского инстинкта. Искусственное прерывание беременности обязательно вызывает какие-то изменения в глубоких слоях женского сознания. Заявляю это как психиатр.

— Colman McCarthy, “A Psychological View of Abortion”, Washington Post, March 7, 1971

Исследователи данной проблемы Гюи[39], Туле[24], ван Стрелен[35] обращают внимание на то, что женщины, даже сторонницы абортов, не в состоянии избавиться от чувства вины. Симона Бовуар, яростно выступавшая «за освобождение женщины от материнства», признается, что сделала аборт, и возвращается к этому событию снова и снова[24], неся в памяти данные события, постоянно ищет себе оправдания.

Чувство вины могут усиливать следующие факторы:

  1. Бесплодие — усиливает чувство вины, если женщина остаётся бездетной. Приходит осознание того, что в бездетности виновата она сама. Если рождение последующих детей может ослабить чувство вины, то бесплодие — усугубить.
  2. Выкидыши, ставшие следствием ранее перенесённых абортов. Известно, что аборты повышают в разы вероятность последующего невынашивания. Чем чаще случаются выкидыши, тем более усиливается чувство вины.
  3. Количество и частота прерывания беременностей.

Чувство вины влияет на поведение женщины, тяжесть его бывает столь невыносима, что женщина ищет оправдания и часто пытается перебросить ответственность на отца ребёнка, при этом возникают семейные конфликты, часто приводящие к прекращению отношений или разводу[56].

Депрессия

Были проведены сравнительные исследования женщин, которые выносили незапланированную беременность (без абортов в прошлом), и женщин, сделавших аборт. Было выявлено, что у женщин, которые сделали аборт, впоследствии была более выражена депрессия и тревога[57].

Многие авторы описывают депрессивную реакцию женщин, возникшую после прерванной беременности — от обычных неврозов до глубоких психозов, нередко доводящих женщин до самоубийств. Ван Стрелен приводит данные, что в Англии на восемь абортов, заканчивающихся смертью, два приходится на самоубийства. Ещё чаще, чем депрессивный синдром, имеют место реактивные неврозные синдромы, которые, однако, имеют тенденцию к нарастанию и закреплению, обострения часто возникают в период климакса. Если прерывание беременности вызывает бесплодие, это углубляет депрессию[35].

Репереживание аборта

Репереживание представляет собой воспроизведение или повторное переживание травмирующего события, то есть аборта. Репереживание может проявляться в следующих формах:

  • в виде повторяющихся и навязчивых мыслей об аборте или нерождённом ребёнке;
  • флэшбеков, в которых они за секунды заново переживают аборт;
  • в виде кошмарных сновидений, связанных с абортом или ребёнком;
  • а также сильного горя или депрессии в годовщину аборта или предполагаемого дня рождения ребёнка[39].

Эмоциональная отгороженность

Эмоциональная отгороженность представляет собой сужение спектра эмоциональных реакций или формирование моделей поведения, которые позволяют свести к минимуму возникновение зрительных, слуховых, обонятельных и прочих ассоциаций с психологической травмой.

У женщин, перенёсших аборт, эмоциональная отгороженность или избегание может проявляться в виде следующих симптомов:

  • попытки избежать действий или ситуаций, которые могут вызвать воспоминания об аборте;
  • прекращение взаимоотношений с противоположным полом, например, отстранение от мужчин, повлиявших на решение сделать аборт;
  • стремление минимизировать контакт с детьми;
  • снижение способности испытывать чувства любви или нежности;
  • избегание или вытеснение мыслей или переживаний, связанных с абортом;
  • снижение интереса к занятиям, которые раньше приносили удовольствие;

Агрессия

Обида, вызванная чувством вины, порождает агрессию. В первую очередь объектом агрессии становится, как правило, отец ребёнка. Объективно здесь есть логика: как правило именно он принимает решение об аборте, иногда оказывая на женщину давление. Иногда женщина без ведома своего сексуального партнёра совершает аборт, но это свидетельствует либо об отсутствии согласия между партнёрами, либо о наличии страха, часто возникающего после прерывания предыдущих беременностей под давлением своего партнёра[24]. На основании исследований, проведённых в Польше, все женщины, прервавшие беременность до брака под давлением своих половых партнёров, не заключили с ними брака впоследствии и порвали с ними всяческие отношения. Как отмечает доктор Велли, прерывание беременности может привести к фригидности женщины или смене сексуальной ориентации на лиц своего пола[58].

Агрессивность к врачу

Согласно исследованиям профессора Майера, чувства благодарности к врачу, характерного после для обычной операции, после аборта женщина не испытывает — наоборот, обида и злость. По Маеру, женщина приходит к врачу за консультацией, чтобы услышать «нет». Женщина приходит к врачу с депрессивным синдромом, лечением которого прерывание беременности не является. Наоборот, если врач отказывает в совершении аборта, женщина никогда не будет иметь к нему претензии, но будет испытывать лишь чувство благодарности[59].

Агрессивность к окружению

Рядом исследований подтверждается, что очень часто в семье, где жена совершила аборт, рвутся семейные связи. Также женщина, совершившая аборт, питает чувство агрессии к окружающим, особенно к тем, кто посоветовал ей сделать аборт. Прекращаются контакты с окружением, возникает чувство одиночества, быстро нарастающее. По мнению Нойса, большое количество женщин реагирует на прерывание беременности тяжёлыми и длительными психопатологическими изменениями, которые не всегда смягчаются позднейшими родами[60]. Часто агрессия проявляется по отношению к беременным женщинам, которые ещё не сделали аборта. Так, Симона де Бовуар, известная активистка проабортного движения, часто заявляла: «Я сделала это (аборт), и ты сделай то же самое». Данный тип поведения свидетельствует о желании переложить чувство вины на других, получить облегчение («не я одна») либо оправдание («все так делают»)[61][62].

Агрессивность и неадекватное отношение к детям

Как правило, беременность прерывают женщины, имеющие одного-двух детей, а многодетные матери абортов не делают. Матери, делавшие аборты, по мнению доктора Геделя, как правило, питают чувства неприязни и агрессии как к чужим, так и собственным детям, либо — наоборот, становятся матерями «радиолокационного» типа, что крайне отрицательно сказывается на развитии ребёнка[32][63][64].

Связь с самоубийствами

Исследования, провёденные в Финляндии, показали, что уровень самоубийств у женщин, совершивших аборт (34,7 на 100 000), значительно превышает таковой у женщин, чья беременность закончилась родами (5,9 на 100 000). Для исследования использовались документы, хранившиеся в государственных архивах Финляндии. Исследователи рассматривали только случаи самоубийства, зарегистрированные за 7 лет до начала исследования. Выявив все случаи, они изучали медицинскую документацию женщин на предмет наличия записей об аборте или рождении ребёнка, сделанных в течение года до самоубийства. По результатам исследования был сделан вывод о том, что частота самоубийств среди женщин, перенёсших аборт, была в три раза выше, чем среди женщин без подобной процедуры в анамнезе, и в шесть раз выше, чем среди женщин, родивших ребёнка[65].

Согласно результатам исследования, проведённого университетом штата Миннесота, вероятность попытки самоубийства у девочек подросткового возраста в десять раз выше в течение полугода после аборта[66].

Связь с употреблением алкоголя и наркотиков

Результаты более десятка исследований свидетельствуют о том, что между прерыванием беременности и наркотической зависимостью существует связь[67][68]. Одно из этих исследований проводилось среди женщин, которые ранее не страдали от наркотической зависимости или токсикомании. Результаты его показали, что женщины, сделавшие аборт во время первой беременности, в 4,5 раза чаще начинают употреблять алкоголь и наркотики, чем женщины, сохранившие первую беременность[69].

Напишите отзыв о статье "Аборт и психологическая травма"

Примечания

  1. ↑ 1 2 Bazelon, Emily. [www.nytimes.com/2007/01/21/magazine/21abortion.t.html Is There a Post-Abortion Syndrome?], New York Times Magazine (21 января 2007). Проверено 11 января 2008.
  2. ↑ [www.pbs.org/now/shows/329/index.html Post-Abortion Politics], NOW with David Brancaccio, PBS (20 июля 2007). Проверено 18 ноября 2008.
  3. ↑ [www.rcpsych.ac.uk/member/currentissues/mentalhealthandabortion.aspx Position Statement on Women’s Mental Health in Relation to Induced Abortion]. Royal College of Psychiatrists (14 марта 2008). Проверено 20 ноября 2008. [www.webcitation.org/61BIUc30O Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  4. ↑ [www.cmaj.ca/content/168/10/1253.full Psychiatric admissions of low-income women following abortion and childbirth] // Canadian Medical Association Journal, 13 мая 2003, том 168, номер 10, стр. 1253—1256.
  5. ↑ 1 2 Adler NE, David HP, Major BN, Roth SH, Russo NF, Wyatt GE (1990). «Psychological responses after abortion». Science 248 (4951): 41–4. DOI:10.1126/science.2181664. PMID 2181664. An [www.sciencemag.org/cgi/content/abstract/248/4951/41 abstract] of this article is available for free, and the full text is available for a fee.
  6. ↑ Joyce, Christopher. [www.newscientist.com/article/mg12416951.000-reagans-officials-suppressed-research-on-abortion-.html Reagan's officials 'suppressed' research on abortion], New Scientist (16 декабря 1989). Проверено 18 февраля 2008.
  7. ↑ 1 2 (1990) «[jstor.org/stable/2135437 More on Koop's study of abortion]». Fam Plann Perspect 22 (1): 36–9. DOI:10.2307/2135437. PMID 2323405.
  8. ↑ Priscilla K. Coleman (September 2011). «[www.dropbox.com/s/ihtyq99a6kmbuyw/abortion%20mental%20health.pdf Abortion and mental health: quantitative synthesis and analysis of research published 1995-2009]». The British Journal of Psychiatry: 180-86. DOI:10.1192/bjp.bp.110.077230.
  9. ↑ «APA research review finds no evidence of 'post-abortion syndrome' but research studies on psychological effects of abortion inconclusive. Press release from the American Psychological Association, dated 18 January 1989.
  10. ↑ Edwards, S (1997). «[findarticles.com/p/articles/mi_qa3634/is_199707/ai_n8772240 Abortion Study Finds No Long-Term Ill Effects On Emotional Well-Being]». Fam Plann Perspect 29 (4): 193–194. DOI:10.2307/2953388.
  11. ↑ Steinberg JR, Russo NF (July 2008). «Abortion and anxiety: what's the relationship?». Soc Sci Med 67 (2): 238–52. DOI:10.1016/j.socscimed.2008.03.033. PMID 18468755.
  12. ↑ [www.apa.org/releases/abortion-report.pdf APA Task Force on Mental Health and Abortion]. American Psychological Association. Проверено 28 августа 2008.
  13. ↑ Carey, Benedict. [www.nytimes.com/2008/08/13/health/research/13brfs-ABORTIONDOES_BRF.html Abortion Does Not Cause Mental Illness, Panel Says], New York Times (12 августа 2008). Проверено 12 августа 2008.
  14. ↑ www.apa.org/pubs/journals/features/amp-64-9-863.pdf Раздел „Conclusions“. Third, the relative risk of mental health problems among young women in New Zealand, Australia, and Norway appears to be slightly but significantly higher if they report one or more abortions than if they report no abortions, delivering a baby, or no pregnancies.
  15. ↑ [www.timesonline.co.uk/tol/life_and_style/health/article3559486.ece Royal college warns abortions can lead to mental illness — Times Online]
  16. ↑ www.rcpsych.ac.uk/members/nccmh/consultations.aspx Induced Abortion and Mental Health: A systematic review of the mental health impact of induced abortion
  17. ↑ William West, M.D., „Honesty at issue“, The Dallas Morning News, Feb. 12, 1995, 3J:1
  18. ↑ Surgeon General C. Everet Koop, Department of Health and Human Services, Letter to President Ronald Reagan, Jan. 9, 1989
  19. ↑ Gloria Feldt, „AntiChois Spinmaster“, The Wall Street Journal, letters section, circa Aug. 31, 1996; responding to Canadace C. Crandall, „Legal but not Safe“, The Wall Street Journal, guest editorial, July 1996.
  20. ↑ E. F. Jones, J.D. Forrest, „Under reporting of Abortion in Surveys of U.S. Women: 1976 to 1988“, Demography, 29 (1): 113—126 (1992).
  21. ↑ Söderberg et. al., „Selection bias in a study on how women experienced induced abortion“, op. cit. (ch. 2, no. 28)
  22. ↑ Adler, „Sample Attrition in Studies of Psychosophicial Sequelae of Abortion“, op. cit. (ch.2, no 22).
  23. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 7. — 44 с.
  24. ↑ 1 2 3 4 Jean Toulet, Crime ou liberation, Fayard, Paris, 1973
  25. ↑ Angelo, Psychiatric Sequelae of Abortion», op. cit. (ch. 13, no 13)
  26. ↑ D. Brown, T.E. Elkins, and D.B. Lardson, «Prolonged Grieving After Abortion», J. Clinical Ethics 4(2): 118—123 (1993)
  27. ↑ Speckhard and Rue, «Postabortion Syndrome:,» op. cit. (Appendix A, no 9)), (Barnard, The Long-Term Psycho social Effects of Abortin, op. cit. (ch. 3, no. 2).
  28. ↑ David Reardon, "Psychological Reactions Reported After Abortion, "The Post-Abortion Review, 2(3): 4-8 (1994). www.afterabortion.info
  29. ↑ A. Lazarus and R. Stern, "Psychiatric Aspects of Pregnancy Termination, " Clin. Obstet. Gynaecol., 13: 125—134 (1986)
  30. ↑ I. Kent et. al., «Emotional Sequelae of elective Abortion», BC Med. J. 20: 118—119 (1978)
  31. ↑ I. Kent, W. Nicholls, "Bereavement in Post-Abortion Women: A Clinical Report, « World J. Psychosyn. 13: 14-17 (1981)
  32. ↑ 1 2 3 Session de travail sur l’avornement, Grenoble, lutymarzec, 1971
  33. ↑ Paul Chauchard. L’avortement, «Revie Thomiste», 1973, nr. 3, s. 33-46.
  34. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 12. — 44 с.
  35. ↑ 1 2 3 Henri van Straelen, Abtreibund die GrosseEntscheidung, Habbel, 1974
  36. ↑ Jean Kellerhals, L’avortement vu par un sociologique «Amour et famille», 1972, nr. 73-74, s. 29
  37. ↑ J.N. Nicola OP. L’avortement devant la conscience chretienne. «nova et Vetera», XLVIII, 2/1973, s. 104—126.
  38. ↑ Reardon, Aborted Women, Silent No More, 15-19
  39. ↑ 1 2 3 4 Francois Michele Guy, L’avortement, Le Cerf, 1971
  40. ↑ J. C. Willke, Le livre rouge de l’avornement, Editions France-Empir, 1973
  41. ↑ Gerald Caplan, Principles of Preventive Psychiatry. (New York: Basic Books, 1964)
  42. ↑ Howard W. Stone, Crisis Counseling (Minneapolis: Fortress Press, 1976
  43. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 17. — 44 с.
  44. ↑ Vincent Rue, "Abortion and Family Relations, " testimony before the Subcommittee on the Constitution of the US Senate Judiciary Committee, U.S. Senate, 97th Congress, Washington, DC (1981).
  45. ↑ Speckhard A, Rue V (1992). «Postabortion Syndrome: An Emerging Public Health Concern». J Soc Issues 48 (3): 95–119. DOI:10.1111/j.1540-4560.1992.tb00899.x.
  46. ↑ Kranish, Michael. [www.boston.com/news/nation/washington/articles/2005/07/31/science_in_support_of_a_cause_the_new_research/?rss_id=Boston+Globe+--+National+News Science in support of a cause: the new research], Boston Globe (31 июля 2005). Проверено 27 ноября 2007.
  47. ↑ Cooper, Cynthia. [www.msmagazine.com/aug01/pas.html Abortion Under Attack], Ms. (August/September 2001). Проверено 18 ноября 2008.
  48. ↑ Russo NF, Denious JE (2005). «Controlling birth: science, politics, and public policy». J Soc Issues 61 (1): 181–91. DOI:10.1111/j.0022-4537.2005.00400.x. PMID 17073030.
  49. ↑ 1 2 Charles VE, Polis CB, Sridhara SK, Blum RW (December 2008). «[linkinghub.elsevier.com/retrieve/pii/S0010-7824(08)00369-7 Abortion and long-term mental health outcomes: a systematic review of the evidence]». Contraception 78 (6): 436–50. DOI:10.1016/j.contraception.2008.07.005. PMID 19014789.
  50. ↑ [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,903771-1,00.html Abortion on Demand], TIME (29 января 1973). Проверено 18 ноября 2008.
  51. ↑ Т. Бёрк, Д. Риардон. Запрещённые слезы: О чём не рассказывают женщины после аборта = Forbidden Grief: The Unspoken Pain of Abortion. Theresa Burke with David C. Reardon. — Санкт-Петербург: Каламос, 2010. — 325 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-86064-021-4.
  52. ↑ [www.msnbc.msn.com/id/28050494/from/ET/ Abortion not seen linked with depression], MSNBC (December 04, 2008). «Review of studies found no evidence of emotional harm after procedure».
  53. ↑ George Skelton, "Many in Survey Who Had Abortion Cite Guilt Feelings", Los Angeles Times, March 19, 1989, 28.
  54. ↑ Jean Delsace, Anne-Marie Doulain Rollier. L’avortement, Caterman — poche.
  55. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 22-23. — 44 с.
  56. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 29. — 44 с.
  57. ↑ D.C. Reardon and J.R. Cougle, «Pregnancy Outcome Related to Subsequent Anxiety in the National Survey of Family Growth.»
  58. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 32. — 44 с.
  59. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 33-34. — 44 с.
  60. ↑ Arthur P. Noyes, Lawrance C. Kolb, Nowoczesna psychiatria klinichna, PZWL, Warszawa, 1969
  61. ↑ Ванда Пултавская. Влияние прерывания беременности на психику женщины = Wanda Półtawska, Wpływ przerywania ciąży na psychikę kobiety. — Москва, 2002. — С. 5. — 44 с.
  62. ↑ (Reardon, Aborted Woman, Silent No More, op. cit. (introduction no. 1) 256
  63. ↑ Philip G. Ney, T. Fung and A.R. Wickett, "Relationship Between Induced Abortion and Child Abuse and Neglect: Four Studies, " Pre- and Perinatal Psychology Journal, 8(1):43-64 (1993)
  64. ↑ M. Benedict, R. White, and P. Cornely, "Material Perinatal Risk Factors and Child Abuse, " Child Abuse and Neglect, 9:217-224 (1985)
  65. ↑ Mika Gissler, Elina Hemminki, Jouko Lonnqvist, "Suicides after pregnancy in Finland: 1987-94: register linkage study, " British Medical Journal, 313: 1431-4 (1996)
  66. ↑ B. Garfinkle et. al, Stress, Depression and Suicide: A Study of Adolescents in Minnesota (Minneapolis: University of Minnesota Extension Service, 1986)
  67. ↑ R.W. Wilsnack, S.C. Wilsnack and A.D. Klassen, «Women’s drinking and drinking problems: Patterns from a 1981 national survey», Am. J. Public Health 74:1231-1238 (1984)
  68. ↑ K. Yamaguchi, "Drug use and its social covariates from the period of adolescence to young adulthood. Some implications from longitudinal studies, "Recent Dev. Alcohol 8:125-143 (1990)
  69. ↑ David C. Reardon and Philip G. Ney, «Abortion and subsequent substance abuse», Am. J. Drug Alcohol Abuse 26(1):61-75 (2000).

Отрывок, характеризующий Аборт и психологическая травма

– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Аборт_и_психологическая_травма&oldid=81180229»