Абрамовское озеро

Абрамовское озероАбрамовское озеро

</tt>

</tt>

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

</tt> </tt> </tt> </tt>

Абрамовское озеро
51°29′03″ с. ш. 106°45′34″ в. д.51.48417° с. ш. 106.75944° в. д. / 51.48417; 106.75944
Вид на западную часть озера с Кяхтинского тракта
Страна	Россия Россия
Регион	Бурятия
Высота над уровнем моря	593,5 м
Длина	1,2 км
Ширина	0,77 км
Площадь	0,59 км²
Длина береговой линии	3,2 км
Площадь водосбора	2,16 км²
Абрамовское озеро
Абрамовское озеро

К:Водные объекты по алфавиту

Абра́мовское о́зеро — небольшое пресное озеро в Селенгинском районе Бурятии (Россия). Площадь водосбора — 2,16 км².

География

Озеро, площадью 0,59 км², расположено в прижиме долины реки Убукун, между северным отрогом Моностоя и южным склоном горы Большой Алтан, отделяющими Среднеубукунскую впадину от Нижнеубукунской (Убукуно-Оронгойской), между сёлами Средний Убукун (3 км к юго-западу) и Харгана (5 км к северо-востоку). К югу от озера проходят железнодорожная линия Улан-Удэ — Наушки и автодорога Улан-Удэ — Кяхта (Кяхтинский тракт).

Озеро вытянуто с запада на восток. Длина — 1,2 км, наибольшая ширина (в восточной части) — 0,77 км. Лежит в неглубокой чаше, шириной до 800 метров, открытой на запад к болотистой долине реки Убукун, в которою по короткой протоке осуществляется сток из водоёма, примерно, в 24 км от устья реки. Основное питание, возможно, осуществляется подземными источниками.

На Кяхтинском тракте оборудована небольшая автостоянка с придорожной закусочной.

Памятники археологии

Вдоль северного берега озера по горе Большой Алтан находятся керексуры и плиточные могильники бронзового века и средневековья.

Ссылки

• [archbur.narod.ru/2117_12.htm Археология Бурятии]

Отрывок, характеризующий Абрамовское озеро

Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.