Абрамов, Николай Викторович

Николай Абрамов
вепс. Nikolai Abramov
Дата рождения:	24 января 1961(1961-01-24)
Место рождения:	Ладва, Подпорожский район,Ленинградская область, РСФСР, СССР
Дата смерти:	23 января 2016(2016-01-23) (54 года)
Место смерти:	Петрозаводск, Россия
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Род деятельности:	поэт, журналист, переводчик
Годы творчества:	1980-2016
Жанр:	поэзия
Язык произведений:	вепсский, русский

Никола́й Ви́кторович Абра́мов (24 января 1961, дер. Ладва (vep), Ленинградская область — 23 января 2016, Петрозаводск) — вепсский и русский писатель, поэт, журналист, литературный переводчик, заслуженный работник культуры Республики Карелия.

Биография

Родился и провёл детство в вепсском селе Ладва в Ленинградской области. Вепс по происхождению.

В 1978 году закончил Винницкую среднюю школу. Учился в Ленинградском топографическом техникуме, Петрозаводском государственном университете, Карельском государственном педагогическом университете. Работал грузчиком, рабочим в совхозе, рамщиком на пилораме, директором сельского дома культуры, рабочим в геодезической экспедиции, фотографом, корреспондентом районной газеты «Свирские огни», собственным корреспондентом «Финно-угорской газеты», корреспондентом независимой частной газеты «Кто о чём», редактором и главным редактором вепсской газеты «Kodima» (вепс. Родная земля). Последние годы работал в Национальной библиотеке Карелии.

Член Союза писателей России с 1998 г. и Союза журналистов России с 2003 г. На состоявшемся в августе 2010 г. в Оулу (Финляндия) XI Международном конгрессе финно-угорских писателей избран в правление Международной ассоциации финно-угорских писателей. Член правления Союза журналистов Республики Карелия.

Скончался в Петрозаводске после тяжёлой скоротечной болезни 23 января 2016 года, за день до своего 55-летия. Похоронен на малой родине в деревне Ладва.

Творчество

Первый сборник стихов Абрамова — «Koumekümne koume» («Тридцать три») — вышел в 1994 году и стал первой художественной книгой на вепсском языке. В 1999 году вышел второй сборник Абрамова, «Kurgiden aig» («Время журавлей»), где кроме его собственных стихов опубликована переведённая им на вепсский поэзия Пушкина, Есенина, Пастернака, Рубцова, Высоцкого, Евтушенко.

В 1999 г., при финансовой поддержке Финского литературного общества и общества Кастренин (Финляндия), издал книгу стихотворений и переводов «Kurgiden aig» («Время журавлей»). В 2005 г. вышел третий сборник поэта «Pagiškam, vell’» («Поговорим, брат») на вепсском и русском языках. Эта и предыдущая книги выпущены издательством «Периодика» (Петрозаводск).

В 2010 в Будапеште вышел сборник стихов Николая Абрамова «Дважды тридцать три» на вепсском и венгерском языках, а в Таллинне — сборник «Kurgede aeg» («Время журавлей») на эстонском языке.

В 2011 г. в Париже вышел сборник стихов Николая Абрамова «Les chants des forêts» («Песни леса») на вепсском и французском языках

В 2013 г. в Санкт-Петербурге вышел кириллический сборник стихов на вепсском языке «Оять-ёген рандал…».

Поэт переводил на вепсский язык классиков мировой и русской литературы. Переводил произведения Омара Хайяма, Рабиндраната Тагора, Уильяма Шекспира, Поля Верлена, Александра Пушкина, Льва Толстого, Сергея Есенина, Николая Клюева, Бориса Пастернака, Николая Рубцова, Евгения Евтушенко, Владимира Высоцкого и других. Переводил также отрывки из эстонского народного эпоса «Калевипоэг», сказки народа Коми, стихи и прозу финно-угорских писателей России. Среди переведённых Николаем Абрамовым произведений есть и тексты мировых рок-хитов Yesterday (The Beatles) и We Are The Champions (Queen), которые исполняют на вепсском языке певица Анна Васильева (Юсне) и Национальный ансамбль песни и танца Карелии «Кантеле».

Стихи Николая Абрамова публиковались в различных сборниках, антологиях, переводились с вепсского на русский, финский, эстонский, шведский, французский, норвежский, венгерский, языки финно-угорских народов России.

Книга Николая Абрамова «Kurgiden aig» («Время журавлей») находится в фондах Государственного культурного центра-музея В. С. Высоцкого «Дом Высоцкого на Таганке».

Кроме литературной работы, Николай Абрамов профессионально занимался фотографией. В Петрозаводске состоялись три его персональные фотовыставки, снимки Абрамова экспонировались на различных выставках в России, Норвегии, Украине, публиковались в журналах и фотоальбомах.

Ещё одна из творческих ипостасей Николая Абрамова — съёмки в кино. Короткометражный художественный фильм «Счастье» с его участием завоевал приз «Золотая лада» на IV Всероссийском фестивале короткометражных игровых фильмов «Встречи на Вятке» (Киров, 2007).

В октябре 2009 г. документальный фильм «Вепсский завет» (продюсерский центр АТК-студио, С-Петербург), в съёмках которого принимал участие Абрамов, получил Гран-при II межрегионального конкурса мультимедийного искусства «Золотая кедровая ветвь Сибири» в Кемерово.

Награды и признание

• Международная литературная премия Фонда Бенгта Похьянена (Швеция, 2007)
• Лауреат года Республики Карелия (2009)
• Заслуженный работник культуры Республики Карелия (2011)

Литература

• Писатели Карелии: Библиографический словарь. — Петрозаводск, 2006
• Карелия: энциклопедия: в 3 т. / гл. ред. А. Ф. Титов. Т. 1: А — Й. — Петрозаводск: ИД «ПетроПресс», 2007. С. 113—400 с.: ил., карт. ISBN 978-5-8430-0123-0 (т. 1)

Ссылки

• [ethnomap.karelia.ru/person.shtml?id=353 Абрамов Николай Викторович]. Этнография и фольклор Олонецкой и Архангельской губерний. Проверено 3 апреля 2013. [www.webcitation.org/6Fc6CJJ47 Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013].
• [mustoi.ru/poslednij-iz-mogikan/ Последний из могикан]
• [library.karelia.ru/news/Pamjati_Nikolaja_Abramova/ Памяти Николая Абрамова]
• [vk.com/club22013706#/club22013706 Клуб любителей творчества Николая Абрамова]
• [www.finnougoria.ru/community/photoartist/363/26556/ Абрамов Николай Викторович]

Отрывок, характеризующий Абрамов, Николай Викторович

– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.