Абрамян, Вараздат Карапетович

Вараздат Карапетович Абрамян
Վարազդատ Աբրահամյան
Гвардии старший сержант В. К. Абрамян. 1946 год
Дата рождения	9 июля 1921(1921-07-09)
Место рождения	Эривань, Армянская ССР
Дата смерти	9 марта 1992(1992-03-09) (70 лет)
Место смерти	Ереван, Республика Армения
Принадлежность	СССР СССР Армения Армения
Род войск	артиллерия
Годы службы	1940-1945
Звание	младший лейтенант
Часть	В годы Великой Отечественной войны: Западный фронт 115-й гвардейский стрелковый полк 38-й гвардейской стрелковой дивизии 917-й артиллерийский полк 350-й стрелковой дивизии 556-й гаубичный артиллерийский полк 47-й гаубичной артиллерийской бригады
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Вараздат Карапетович Абрамян (1921—1992) — советский военнослужащий. В Рабоче-крестьянской Красной Армии служил с 1940 по 1945 год. Воинская специальность — артиллерист. Участник Великой Отечественной войны. Полный кавалер ордена Славы. Воинское звание на момент демобилизации — гвардии старший сержант. С 1953 года гвардии младший лейтенант запаса. После войны на учебно-спортивной работе. Заслуженный тренер Армянской ССР (1964). Заслуженный деятель физической культуры и спорта Армянской ССР (1972).

Биография

Вараздат Карапетович Абрамян родился 9 июля 1921 года в крестьянской семье. Армянин.

Относительно точного места рождения В. К. Абрамяна источники разнятся. Согласно одним данным он родился в городе Эривань (с 1936 года — Ереван). Другие источники местом рождения Вараздата Карапетовича называют либо село Нигатун, либо село Пушчи Эчмиадзинского уезда Армянской ССР (ныне Арагацотнская область Республики Армения).

В 1940 году В. К. Абрамян окончил десятый класс ереванской средней школы № 5, и в октябре того же года Кировским районным военкоматом города Еревана был призван в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии. Срочную службу Вараздат Карапетович проходил в Прибалтийском особом военном округе в стрелковой части, дислоцировавшейся в городе Мариямполе Литовской ССР. В боях с немецко-фашистскими захватчиками В. К. Абрамян с 23 июня 1941 года. Боевое крещение принял под Каунасом. В одном из первых боёв был ранен и эвакуирован в госпиталь.

В ноябре 1942 года с пополнением красноармеец В. К. Абрамян прибыл в 38-ю гвардейскую стрелковую дивизию, находившуюся в резерве Юго-Западного фронта после тяжёлых и кровопролитных боёв в Сталинграде и у станицы Клетской. В полках дивизии в этот момент ощущалась острая нехватка бойцов в артиллерийских расчётах, и хотя Вараздат Карапетович не был обучен артиллерийской специальности, он добровольно вызвался пойти в артиллеристы. Его определили наводчиком орудия в 115-й гвардейский стрелковый полк. Новую воинскую специальность гвардии красноармейцу Абрамяну пришлось осваивать непосредственно на поле боя. С 11 декабря 1942 года 38-я гвардейская стрелковая дивизия принимала участие в операции «Уран», а затем в операции «Скачок». В боях на миллеровском направлении гвардии красноармеец Абрамян заменил выбывшего из строя командира орудия, и умело командуя расчётом, разгромил крупную колонну отступающего противника, уничтожив много вражеской техники и пехоты. 17 января 1943 года Вараздат Карапетович участвовал в боях за город Миллерово. За умелое командование артиллерийским расчётом и проявленное при этом личное мужество В. К. Абрамян получил сержантское звание, был утверждён в должности командира орудия и награждён медалью «За отвагу». 9 февраля 1943 года в боях под городом имени Л. М. Кагановича Вараздат Карапетович был ранен и выбыл из строя до осени 1943 года.

Пока В. К. Абрамян находился на лечении, 38-я гвардейская стрелковая дивизия выбыла из состава 1-й гвардейской армии, поэтому после возвращения из госпиталя Вараздат Карапетович в штабе армии получил назначение 917-й артиллерийский полк 350-й стрелковой дивизии. С ноября 1943 года гвардии старший сержант В. К. Абрамян в должности командира орудия 3-й батареи 1-го дивизиона своего полка сражался на 1-м Украинском фронте за освобождение Украины и юго-восточной Польши (Житомирско-Бердичевская, Проскуровско-Черновицкая и Львовско-Сандомирская операции), принимал участие в боях за Житомир, Кременец и Сандомир. Находясь непосредственно в боевых порядках своей пехоты, огнём орудия расчёт гвардии старшего сержанта Абрамяна неоднократно способствовал отражению вражеских контратак и продвижению вперёд стрелковых подразделений.

9 декабря 1943 года в бою у деревни Лисица Макаровского района Киевской области Вараздат Карапетович был ранен, но после перевязки добровольно вернулся к орудию и продолжил уничтожать врага. Приказом от 25 января 1944 года гвардии старший сержант К. В. Абрамян был награждён орденом Славы 3-й степени (№ 25802).

Вновь расчёт В. К. Абрамяна отличился в период с 18 июля по 31 июля 1944 года. Вараздат Карапетович со своими бойцами в числе первых форсировал реки Западный Буг и Сан и огнём орудия обеспечивал закрепление захваченных штурмовыми группами плацдармов. 29 июля 1944 года под сильным артиллерийским огнём неприятеля он переправил свою пушку на левый берег реки Вислы у города Сандомира, и быстро закрепившись на огневой позиции, отразил две контратаки противника, уничтожив до взвода немецкой пехоты. В ходе боёв за удержание и расширение Сандомирского плацдарма гвардии старший сержант В. К. Абрамян действовал смело и решительно, не раз срывая метким огнём планы врага. 31 июля 1944 года его орудие поддерживало действия советской пехоты, атаковавшей немецкие укрепления. В ходе боя Абрамяну пришлось выдвинуть орудие на прямую наводку, чтобы эффективно подавлять пулемётные точки врага. Внезапно противник большой группой автоматчиков при поддержке нескольких танков перешёл в контратаку. Встречный бой продолжался около двух часов. Трое бойцов из расчёта Абрамяна погибли. Командир орудия был ранен, но не покинул поля боя. Сам встав к орудию, Вараздат Карапетович продолжал вести шквальный огонь прямой наводкой по контратакующему противнику. Сопротивление неприятеля было сломлено, и он был выбит с занимаемых рубежей. В ходе боя гвардии старший сержант В. К. Абрамян со своими бойцами подбил три «Пантеры», два «Тигра» и уничтожил до 50 солдат и офицеров вермахта. Несмотря на ранение, Вараздат Карапетович остался в строю, но уже 1 августа Абрамян получил очередное ранение и вновь оказался на больничной койке. За проявленное в боях мужество гвардии старший сержант В. К. Абрамян приказом от 14 сентября 1944 года был награждён орденом Славы 2-й степени (№ 30011).

Новым местом службы В. К. Абрамяна после излечения стал 556-й гаубичный артиллерийский полк 47-й гаубичной артиллерийской бригады 13-й артиллерийской дивизии прорыва. Сражаясь на 1-м Украинском фронте, Вараздат Карапетович в составе своего подразделения участвовал в прорыве немецкой обороны на Сандомирском плацдарме в районе Кельце, огнём орудия и колёсами обеспечивал продвижение пехоты к Одеру, сражался в Силезии, штурмовал город Нейссе. 6 апреля 1945 года артиллерийская дивизия, в которой служил гвардии старший сержант В. К. Абрамян была придана 60-й армии и в составе 4-го Украинского фронта принимала участие в Моравско-Остравской и Пражской операциях. Поддерживая наступательные действия подразделений армии, артиллеристы генерал-майора В. И. Кофанова обеспечили прорыв глубоко эшелонированной и сильно укреплённой обороны противника, взятие крупных узлов сопротивления Троппау и Оломоуц и их стремительное продвижение к столице Чехословакии городу Праге. Гвардии старший сержант В. К. Абрамян особенно отличился в уличных боях в Троппау. Пытаясь удержать Моравский промышленный район, немцы стремились превратить каждый дом в крепость. В подвалах строений были обустроены ДОТы, а на чердаках оборудованы пулемётные гнёзда. В ходе штурма города расчёт Абрамяна, находясь непосредственно в боевых порядках штурмовых групп, неоднократно выкатывал орудие на открытую позицию и уничтожал огневые точки врага, мешавшие продвижению пехоты и техники. За время боя Вараздат Карапетович со своими бойцами уничтожил противотанковое орудие, подавил огонь трёх пулемётных точек, истребил до роты вражеских солдат. Не менее отважно В. К. Абрамян сражался за город Оломоуц и на пути к Праге, где он и завершил свой боевой путь.

В праздничной суматохе и в атмосфере всеобщего ликования по случаю окончания войны награждение гвардии старшего сержанта В. К. Абрамяна несколько задержалось, но о подвиге артиллериста не забыли. 15 мая 1946 года указом Президиума Верховного Совета СССР Вараздат Карапетович Абрамян был награждён орденом Славы 1-й степени (№ 1321). К этому времени Вараздат Карапетович уже демобилизовался и вернулся в Ереван. С 1949 года он работал директором Республиканской детско-юношеской спортивной школы. Параллельно учился в Армянском государственном институте физической культуры, который окончил в 1953 году. В связи с окончанием военной кафедры при ВУЗе, ему было присвоено воинское звание младшего лейтенанта запаса. За многолетнюю добросовестную и плодотворную работу директором ДЮСШ в 1964 году В. К. Абрамяну было присвоено звание Заслуженного тренера Армянской ССР. С 1972 года Вараздат Карапетович трудился в Министерстве просвещения Армянской ССР в должности начальника отдела физического воспитания. В том же году он был удостоен почётного звания « Заслуженный деятель физической культуры и спорта».

Умер Вараздат Карапетович 9 марта 1992 года на семьдесят первом году жизни. Похоронен в городе Ереване.

Награды и звания

• Орден Отечественной войны 1-й степени (06.04.1985)
• Орден Красной Звезды
• Орден Славы 1-й степени (15.05.1946)
• Орден Славы 2-й степени (14.09.1944)
• Орден Славы 3-й степени (25.01.1944)
• Медали, в том числе:

Медаль «За отвагу» (06.02.1943)

Медаль «За оборону Сталинграда»

• Заслуженный тренер Армянской ССР (1964)
• Заслуженный деятель физической культуры и спорта (1972)

Документы

• [podvignaroda.mil.ru/ Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]. номера в базе данных:

[www.podvignaroda.ru/?n=1510155949 Орден Отечественной войны 1-й степени (архивный реквизит 1510155949)].

[www.podvignaroda.ru/?n=32988771 Орден Славы 2-й степени (архивный реквизит 32988771)].

[www.podvignaroda.ru/?n=32896276 Орден Славы 3-й степени (архивный реквизит 32896276)].

[www.podvignaroda.ru/?n=16627714 Медаль «За отвагу» (архивный реквизит 16627714)].

Литература

• [www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0003/ece826a4.shtml Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь] / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М: Воениздат, 2000. — 703 с. — ISBN 5-203-01883-9.
• Лобода В. Ф. Солдатская слава. Кн. 2. — М: Военное издательство, 1967. — С. 9-10. — 352 с.
• [1945.am/pdf/kniga.pdf Вклад армянского народа в победу в Великой Отечественной войне (1941-1945)]. — Ереван: «Гитутюн» НАН РА, 2010. — С. 707. — 875 с. — ISBN 978-5-8080-0817-5.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11022 Абрамян, Вараздат Карапетович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Абрамян, Вараздат Карапетович

На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.