Абрантович, Фабиан
Поделись знанием:
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Фабиан Абрантович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 3 мая 1928 года — 1939 год | ||
| Церковь: | Российская грекокатолическая церковь | |
| Преемник: | экзарх Андрей Цикото | |
| Рождение: | 14 сентября 1884 | |
| Смерть: | 2 января 1946 (61 год) | |
| Принятие священного сана: | 11 ноября 1908 год | |
Фабиа́н Абранто́вич (14 сентября 1884, Новогрудский повет, Западная Белоруссия — 2 января 1946, Москва) — архимандрит, католический священник, экзарх апостольского экзархата Харбина, член монашеского ордена мариан.
Содержание
Образование
Окончил католическую Петербургскую духовную семинарию (1906), католическую Императорскую Петербургскую духовную академию со степенью магистра богословия (1910), защитил докторскую диссертацию на философском факультете Лувенского университета в Бельгии (1914, тема диссертации: «Философские концепции мировоззрения Н. О. Лосского»).
Священник и преподаватель
- С 11 ноября 1908 — священник.
- В 1910—1912 преподавал в гимназии при римокатолической церкви святой Екатерины в Петербурге и в Императорском училище правоведения.
- С 1914 преподавал философию, социальное учение церкви и песнопение в католической Петербургской духовной семинарии. Одновременно был законоучителем в Петроградской Константиновской женской гимназии при Императорском Женском институте.
- В мае 1917 — один из организаторов первого Съезда белорусских священнослужителей в Минске. Являлся одним из лидеров белорусской организации «Христианское демократическое объединение».
- В 1918—1920 — ректор вновь созданной католической Минской духовной семинарии.
- С 1919 — прелат минского кафедрального капитула.
- В 1920, после занятия Минска войсками Красной армии, семинария была перенесена в Пинск (находившийся тогда на территории Польши), где о. Фабиан продолжил занимать пост ректора. Являлся профессором семинарии.
- В 1926 поступил в Друйский монастырь.
- С 1927 — иеромонах ордена Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии (монашеская конгрегация мариан). Занимался проповеднической и педагогической деятельностью, автор теологических работ и песнопений на белорусском языке. Работал в среде белорусской интеллигенции.
Деятельность в Харбине
В 1928 был назначен экзархом Апостольского экзархата для католиков восточного обряда в Харбине (первоначально его паства состояла из 18 человек). Для работы в Харбине о. Абрантович и его сотрудники приняли византийский обряд[1]. Руководил строительством храма в Харбине, организацией и деятельностью лицея святого Николая для юношей, конвента урсулинок для девушек и приюта сестёр францисканок для девочек. Основал в Харбине монастырь отцов мариан, выпускал газету «Католический вестник»[2].
Арест и смерть в заключении
В 1939 находился в Риме на капитуле марианского ордена, а затем направился на свою родину — Западную Белоруссию. Посетил во Львове митрополита Андрея Шептицкого. Из-за ввода советских войск в Западную Белоруссию и Западную Украину в сентябре 1939 оказался на советской территории. При попытке перейти новую советско-германскую границу был арестован 25 октября 1939. Находился во львовской тюрьме, был обвинён в антисоветской деятельности и в шпионаже в пользу Ватикана. Один из его сокамерников вспоминал:Я пробыл вместе с ним только три дня. Один раз на протяжении этих трёх дней я видел его после допросов, всего избитого, изуродованного, залитого кровью: на лежащего на земле поставили кресло и топтались по нему, потом вновь били до крови ногами[3].
В январе 1940 был переведён в Москву. Во время следствия во Львове и Москве виновным себя не признал. 23 сентября 1942 Особым совещанием при НКВД СССР был признан виновным в борьбе против революционного движения и нелегальном переходе через границу и приговорён к заключению в лагере сроком на десять лет. Скончался в Бутырской тюрьме 2 января 1946 года. В 1992 году реабилитирован.
Беатификация
В 2003 начался официальный процесс беатификации (причисления к лику блаженных) архимандрита Фабиана Абрантовича[4].
Напишите отзыв о статье "Абрантович, Фабиан"
Примечания
- ↑ Станислав Козлов-Струтинский, Павел Парфентьев. Глава XXII. Русская католическая миссия и диаспора за рубежом // История Католической Церкви в России. — Спб.: Белый камень, 2014. — С. 431. — 740 с. — ISBN 978-5-98974-014-7.
- ↑ «Абрантович» //Католическая энциклопедия. Т.1. М.:2002, ст. 11
- ↑ [www.catholicmartyrs.org/index.php?mod=pages&page=abrantovicharticle Архимандрит Фабиан Абрантович MIC]
- ↑ [www.catholicmartyrs.org/index.php?mod=pages&page=beatifindex catholicmartyrs — Процесс прославления]
Литература
- «Абрантович» //Католическая энциклопедия. Т.1. М.:2002, ст. 11.
- Колупаев В. Е. Белорусские издатели в Китае: книжный мир католической миссии в Харбине в 1928—1949 гг. // Здабыткi: дакументальныя помнiкi на Беларусi. Мінск: Нацыянальная бібліятэка Беларусі,2011. Вып.13. С.141-155.
- Колупаев Р. Китай: Католики схiдного обряду 1928—1949 // ПАТРІАРХАТ. Львiв. 2011, № 3. С. 26 — 29.
- Колупаев В. Е. Русское церковное присутствие в Китае. Монография. 2013. с. 122. ISBN 978-3-8484-7969-6
Ссылки
- [www.catholicmartyrs.org/index.php?mod=pages&page=abrantovicharticle Биография]
- [www.catholicmartyrs.org/index.php?mod=pages&page=abrantovich Биографическая справка]
- [zarubezhje.narod.ru/texts/frrostislav2.htm Колупаев Р. Католическая миссия в Китае: Епархия католиков византийского обряда в 1928—1949 гг. // РЕЛИГИОЗНЫЕ ДЕЯТЕЛИ И ПИСАТЕЛИ РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ]
- [rkcvo.ru/node/391 Ростислав Колупаев. Экзархат для католиков византийского обряда в Китае, 1928—1949 гг.]
| Предшественник: — |
Апостольский экзархат Харбина 3 мая 1928 года — 1939 год |
Преемник: экзарх Андрей Цикото |
Отрывок, характеризующий Абрантович, Фабиан
– Ну, хорошо, хорошо.Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Категории:
- Родившиеся 14 сентября
- Родившиеся в 1884 году
- Умершие 2 января
- Умершие в 1946 году
- Персоналии по алфавиту
- Католические священники
- Католические монахи
- Репрессированные в СССР
- Умершие в Москве
- Умершие в местах лишения свободы
- Российская грекокатолическая церковь
- Католические новомученики России
- Выпускники Императорской Римско-католической духовной академии
- Мариане
- Священники Российской грекокатолической церкви
