Абряров, Шамиль Мухтасибович
| Абряров Шамиль Мухтасибович | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
Шамиль Мухтасибович Абряров (род. 9 января 1960 в Москве) — поэт, писатель, бард, публицист, переводчик.
Биография
Родился в Москве 9 января 1960 года.
В 1983 году окончил МИЭМ. Окончил вечернюю музыкальную школу по классу фортепиано.
Работал начальником отдела верстки журнала PC Magazine/RE.[1]
В начале «перестройки и гласности» с группой друзей принимал участие в издании одного из первых самиздатовских журналов «Параграф», серии рукописных журналов.
Предположительно в 1986 году сделал демозапись своих песен для телевидения, распространившуюся в среде меломанов как ранее неиздававшийся альбом группы «Аквариум» «Пирог со свечами». Переиздан на компакт-диске.
В 1989 году на фирме «Мелодия» вышел сольный альбом «Уходящим за живой водой», сопроводительный текст Льва Аннинского.
В 1994 году издал книгу стихов и песен «На просвет», предисловие Льва Аннинского.
В 2000 году издал альбом «Медленный день», запись сделана с концертного выступления в московском клубе «Форпост».
Публикации в журнале «Огонёк», газетах «Московский комсомолец», «Комсомольская правда».
С 2004 года — член Союза писателей России.
Работает в собственной домашней студии.
Напишите отзыв о статье "Абряров, Шамиль Мухтасибович"
Примечания
- ↑ [geo.web.ru/bards/Abryarov_Shamil/index.htm Шамиль Абряров]
Ссылки
- [abryarov.narod.ru/ Официальный сайт]
- [abryarov.livejournal.com/ Livejournal]
|
Это заготовка статьи о деятеле музыки. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Абряров, Шамиль Мухтасибович
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
