Абулия
| Абулия |
Абули́я (др.-греч. ἀ- — отрицательная частица и βουλή — воля) — медицинский термин из области неврологии и психиатрии, обозначающий состояние патологического отсутствия воли, при котором пациент неспособен выполнить действие, необходимость которого осознаётся, неспособен принять необходимое решение. При данном состоянии больные ощущают отсутствие желаний (частичное или полное) ко всякой деятельности[1]. Абулия, по уровню снижения мотивации, находится между более лёгким состоянием апатии и более тяжёлым состоянием акинетического мутизма[2]. Менее тяжёлым состоянием понижения волевой активности является гипобулия. Абулия встречается при многих неврологических и психических расстройствах: при шизофрении, депрессии, болезни Паркинсона, болезни Хантингтона, болезни Пика, деменции, после инсульта, нейроинфекций, токсических поражений мозга, травмы головы. Абулия также бывает и врождённой, при глубоких степенях умственной отсталости[1], и характерна для торпидной (апатической) олигофрении.
Временно абулия может возникнуть при кататоническом, психогенном или меланхолическом ступоре.
К развитию абулии приводят недостаток кровообращения и повреждения лобной доли головного мозга, базальных ганглий, передней поясной коры, капсулярного колена мозолистого тела.
Сочетание абулии с обездвиженностью называется абулически-акинетическим синдромом, а с апатией — апатико-абулическим (или апато-абулическим)[1].
Абулия — облигатный симптом шизофрении. У шизофреников с годами развивается психический дефект, нарастают негативные изменения, в том числе и ослабление воли. С течением времени больные становятся всё пассивнее, перестают следить за гигиеной, теряют способность обслуживать себя и бо́льшую часть времени проводят в постели[3]. Апато-абулический синдром без галлюцинаций и бреда встречается при простой форме шизофрении. Абулия при шизофрении может сочетаться с парабулией (извращением воли)[3].
В настоящее время абулия не рассматривается специалистами как отдельное заболевание[4]. Есть попытки рассмотрения абулии с точки зрения расстройства мотивации.
Признаки абулии
Для абулии характерны следующие признаки:
- трудность начинания и поддержания целенаправленных движений;
- скудность или отсутствие спонтанных движений и жестов;
- скудность речи, отсутствие в ней дополнительных спонтанных элементов;
- снижение или отсутствие эмоциональной реакции;
- увеличенное время ответа на запрос;
- пассивность;
- снижение социальных контактов;
- понижение интереса к досуговым занятиям.
См. также
Напишите отзыв о статье "Абулия"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Блейхер В. М., Крук И. В. Абулия // Толковый словарь психиатрических терминов. — МОДЭК, 1995. — ISBN 5-87224-067-8.
- ↑ Marin R. S., Wilkosz P. A. [yaroslavvb.com/papers/marin-disorders.pdf Disorders of diminished motivation] // Journal of Head Trauma Rehabilitation. — 2005. — Vol. 20, no. 4. — P. 377—388.</span>
- ↑ 1 2 Сметанников П. Г. Психиатрия : Краткое руководство для врачей. — 2-е изд. — СПб. : СПбМАПО, 1995. — С. 177. — 320 с. — ISBN 5-85077-025-9.</span>
- ↑ Vijayaraghavan L., Krishnamoorthy E. S., Brown R. G., Trimble M. R. Abulia: A Delphi survey of British neurologists and psychiatrists // Movement Disorders. — 2002. — Vol. 17, no. 5. — P. 1052—1057.</span>
</ol>
Отрывок, характеризующий Абулия
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
