Абундис, Хосе Мануэль

Хосе Мануэль Абундис
Общая информация
Полное имя	Хосе Мануэль Абундис
Родился	Гвадалахара, Мексика
Гражданство
Рост	177 см
Вес	72 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1992—2000	Толука	197 (112)
2000—2002	Атланте	58 (21)
2002	Монтеррей	8 (0)
2003	Пачука	5 (0)
2003	Атланте	14 (2)
2004—2006	Толука	73 (34)
2006	Нью-Инглэнд Революшн	4 (1)
2006—2007	Керетаро	12 (0)
Национальная сборная**
1996—2001	Мексика	45 (9)
Тренерская карьера
2011	Атланта Силвербэкс
Международные медали
Кубки конфедераций
Золото	Мексика 1999
Кубки Америки
Бронза	Боливия 1997
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хосе́ Мануэ́ль Абу́ндис (исп. José Manuel Abundis; 11 июня 1973, Гвадалахара) — мексиканский футболист, нападающий. В 1996—2001 годах выступал за сборную Мексики.

Карьера

Клубная

Абундис дебютировал в профессиональном футболе 27 сентября 1992 года, выйдя на поле под 28-м номером за 8 минут до конца матча его клуба «Толука» против команды «Монаркас Морелия», который закончился со счётом 0:0. Большинство своей карьеры, а именно 10 лет, нападающий провёл именно за «Толуку» (в 1992—2000 и в 2004—2006 годах). Первый гол в профессиональной карьере Хосе Мануэль забил 20 августа 1993 года в гостевой игре «Толуки» против команды «Атланте», причём мяч оказался победным. Матч закончился со счётом 0:1. Всего за «Толуку» в период 1992—2000 годов Абундис провёл 197 матчей, в которых забил 63 гола, а также трижды стал чемпионом Мексики, выиграв вместе со своим клубом Чемпионат в 1998, 1999 и 2000 году. Причём все три чемпионства были выиграны в период летнего розыгрыша титула.

В 2000 году Хосе Мануэль перешёл в «Атланте», за который в ходе двух лет провёл 58 матчей и забил 21 гол. В 2002 году Абундис перешёл в «Монтеррей» и провёл за него лишь один сезон, не забив в 8 матчах ни одного гола. Вследствие этого, уже в 2003 году, нападающий подписал контракт с клубом «Пачука», но и в этой команде Хосе Мануэль никак себя не проявил, приняв участие в 5 матчах и не забив ни одного гола. В этом же году Абундис вернулся в «Атланте», за который в 14 играх забил 2 мяча. В 2004 году нападающий вернулся в свой первый клуб «Толука» и в ходе двух последующих лет очень прекрасно себя там проявил, став в четвёртый раз чемпионом Мексики, выиграв вместе со своим клубом Апертуру в 2005 году.

В 2006 году Абундис решил попробовать свои силы в MLS, подписав контракт с клубом «Нью-Инглэнд Революшн», но и здесь последовала неудача — нападающий провёл за новый клуб 4 игры, в которых забил один гол, который причём оказался последним в его профессиональной карьере.

Последним клубом Хосе Мануэля в профессиональной карьере футболиста стал «Керетаро» из города Сантьяго-де-Керетаро, в который он перешёл в конце 2006 года. Всего за этот клуб нападающий провёл 12 игр, в которых не забил ни одного гола. Последним матчем Абундиса в карьере стала гостевая игра «Керетаро» против команды «Сан-Луис», которая состоялась 14 апреля 2007 года и закончилась со счётом 1:0 в пользу «Сан-Луиса».

В сборной

Абундис выступал за сборную Мексики в 1996—2001 годах.

Первым официальным для него турниром стали Летние Олимпийские игры 1996. В 1997 году Хосе Мануэль, вместе со сборной, принял участие в Кубке Америки 1997, на котором сборной Мексики удалось стать бронзовым призёром турнира. В этом же году Абундис был вызван в сборную для участия в Кубке конфедераций 1997, на котором сборная Мексики добилась лишь третьего места в группе А.

Самым успешным в карьере Хосе Мануэля стало его выступление на Кубке конфедераций 1999, по итогам которого сборная Мексики стала Чемпионом, а Абундису удалось забить 3 гола на турнире, причём один он забил в финале в ворота сборной Бразилии. Матч закончился со счётом 4:3.

Последними турнирами в сборной для Хосе Мануэля стали Золотой кубок КОНКАКАФ 2000 и Кубок конфедераций 2001, на которых сборная Мексики не добилась практически ничего.

Тренерская

В 2011 году Хосе Мануэль был назначен на должность главного тренера в клуб из США «Атланта Силвербэкс», расположенный в Атланте, штат Джорджия. 7 ноября того же года был отстранён от занимаемой им должности.

Достижения

«Толука»

• Чемпион Мексики (4): 1998 (л), 1999 (л), 2000 (л), 2005 (Апертура)

Сборная Мексики

• Обладатель Кубка конфедераций: 1999
• Бронзовый призёр Кубка Америки: 1997

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=11266 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [www.transfermarkt.com/jose-manuel-abundis/profil/spieler/44730 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [www.mediotiempo.com/jugador.php?id_jugador=9815&id_liga=1&id_torneo=40 Профиль на Medio Tiempo]  (исп.)

Отрывок, характеризующий Абундис, Хосе Мануэль

– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.