Абу-ль-Вафа аль-Бузджани
Абуль-Вафа аль-Бузджани | |
ابوالوفا محمد بن محمد بن یحیی بن اسماعیل بن العباس البوزجانی | |
Место рождения: | |
---|---|
Место смерти: | |
Научная сфера: | |
Известные ученики: | |
Известен как: |
Абуль-Вафа Мухаммад ибн Мухаммад аль-Бузджани (араб. ابوالوفا البوزجانی, Бузган, 10 июня 940 — Багдад, 998) — персидский учёный X века, один из крупнейших математиков и астрономов средневекового Востока. Учитель Абу-л-Хасана ибн Юниса.
Содержание
Биография
Его полное имя: Абуль-Вафа Мухаммад ибн Мухаммад ибн Яхья ибн Исмаил ибн Аббас аль-Бузджани. Родился в 940 году в Бузган (вблизи от Тегерана). Умер в 998 году в Багдаде.
Астрономия
В написанном им комментарии к «Альмагесту» Птолемея сведены астрономические знания того времени, а также изложены результаты его собственных работ. В трактате содержатся сведения об одном из неравенств лунного движения, переоткрытом впоследствии Тихо Браге. В 998, незадолго до смерти, Абу-л-Вафа наблюдал лунное затмение в Багдаде одновременно с молодым ал-Бируни, наблюдавшим его в Ургенче, что позволило точно определить разность долгот этих городов.
Математика
Абу-л-Вафа ввёл тригонометрические функции тангенс и котангенс и построил их таблицы; нашёл с высокой точностью значение синуса одного градуса. Он же вывел формулу для синуса суммы двух углов, и в одно время с ал-Ходжанди и Ибн Ираком доказал теорему синусов для сферических треугольников:
- <math>\frac{\sin A}{\sin a} = \frac{\sin B}{\sin b} = \frac{\sin C}{\sin c}.</math>
Абу-л-Вафа составил комментарии к математическим трудам ал-Хорезми, Евклида, Диофанта, Гиппарха. Ему принадлежат книги «О том, чему следует научиться до изучения арифметики», «О том, что нужно знать писцам, дельцам и другим в науке арифметики», «О том, что необходимо ремесленнику из геометрических построений», «О применении шестидесятеричных таблиц», «Об определении ребра куба, квадрато-квадрата и того, что состоит из них обоих».
Он первым доказал, что в построения циркулем с фиксированным раствором и линейкой можно построить все точки, которые можно построить циркулем и линейкой.[1]:106.
Память
В честь Абу-л-Вафа назван кратер на Луне
См. также
Напишите отзыв о статье "Абу-ль-Вафа аль-Бузджани"
Литература
- Сочинения
- Абу-л-Вафа ал-Бузджани. Книга о том, что необходимо ремесленнику из геометрических построений. Физико-математические науки в странах Востока, 1966, 1, 56-140.
- О нём
- Колчинский И.Г., Корсунь А.А., Родригес М.Г. Астрономы: Биографический справочник. — 2-е изд., перераб. и доп.. — Киев: Наукова думка, 1986. — 512 с.
- Матвиевская Г. П. Учение о числе на средневековом Ближнем и Среднем Востоке. Ташкент: Фан, 1967.
- Матвиевская Г. П. Очерки истории тригонометрии. Ташкент: Фан, 1990.
- Матвиевская Г. П., Розенфельд Б. А. Математики и астрономы мусульманского средневековья и их труды (VIII—XVII вв.). В 3 т. М.: Наука, 1983.
- Медовой М. И. Об одном случае применения отрицательных чисел у Абу-л-Вафы. Историко-математические исследования, 11, 1958, с. 593—600.
- Медовой М. И. Об арифметическом трактате Абу-л-Вафы (арабские канонические дроби). Вопросы истории естествознания и техники, 8, 1959.
- Медовой М. И. Об арифметическом трактате Абу-л-Вафы. Историко-математические исследования, 13, 1960, с. 253—324.
- Kennedy E. S. Applied mathematics in the tenth century: Abu’l-Wafa calculates the distance Baghdad-Mecca. Historia Mathematica, 11, 1984, p. 193—206.
Примечания
- ↑ Florian Cajori, A History of Mathematics, 5th edition 1991
Ссылки
- Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Abu'l-Wafa.html Абу-ль-Вафа аль-Бузджани] (англ.) — биография в архиве MacTutor.
Отрывок, характеризующий Абу-ль-Вафа аль-Бузджани
Анна Михайловна покачала головой.– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.