Абу Хамза аль-Масри
Абу́ Ха́мза аль-Масри́ (араб. أبو حمزة المصري; имя при рождении — Мустафа́ Ка́мель Мустафа, араб. مصطفى كامل مصطفى) (р. 15 апреля 1958, Александрия, Египет) — радикальный исламистский идеолог.
Биография
Родился в семье военно-морского офицера. В 1979 году уехал в Великобританию. В 1987 году совершил хадж, во время которого познакомился с основателем движения афганских моджахедов Абдуллой Аззамом. Отправился на войну в Афганистан, где лишился глаза и обеих рук.
В 1993 году вернулся в Великобританию. Был имамом лондонской мечети в Финсбери-Парк с 1997 года.
14 сентября 1999 года направил в редакцию газеты «Аль-Хаят» заявление, в котором выступил в поддержку взрывов жилых домов в Буйнакске и Москве. Он заявил, что эти взрывы являются «исламской местью русским за обстрелы гражданского населения в Чечне и Дагестане. Русские проводят подобную преступную политику уже многие годы, а весь мир закрывает глаза на то, как они унижают мусульман». По словам аль-Масри, «женщин и детей специально никто не убивает на войне», однако операции в России, в которых погибли женщины и дети, «являются единственной возможностью заставить неверных отказаться от их политики»[1].
В 2004 году США направили запрос в Великобританию об экстрадиции аль-Масри. В США его считают «террористическим лидером мирового масштаба». В том же году аль-Масри был арестован на основании британского закона о борьбе с терроризмом. Ему было предъявлено обвинение в разжигании ненависти и подстрекательстве к убийству.
7 февраля 2006 года аль-Масри был признан виновным в пропаганде терроризма и насилия, подстрекательстве к убийству иноверцев, разжигании расовой ненависти и хранении литературы экстремистского содержания, но вместо ожидаемого пожизненного заключения приговорён всего к семи годам лишения свободы. Некоторые обозреватели связывали столь мягкое наказание с происходившим в то время «карикатурным скандалом» и полагали, что судебная власть решила не провоцировать мусульманскую общину Великобритании.
В 2012 году Европейский суд по правам человека в Страсбурге разрешил экстрадицию в США аль-Масри и ещё четырёх обвиняемых в терроризме[2]. Аль-Масри был экстрадирован в США 5 октября 2012 года[3].
В ходе судебного процесса 7 мая 2014 года выяснилось[4], что Абу Хамза работал на британскую контрразведку.
В январе 2015 года стало известно что Абу Хамза приговорён к пожизненному сроку[5].
Напишите отзыв о статье "Абу Хамза аль-Масри"
Примечания
- ↑ [www.lenta.ru/russia/1999/09/14/teract/islamist.htm Радикальные исламисты поддержали теракты в Москве] // Lenta.Ru, 14 сентября 1999
- ↑ [www.bbc.co.uk/russian/uk/2012/09/120924_abu_hamza_extradition_strasbourg_final.shtml Лондон скоро выдаст США исламиста Абу Хамзу] // Би-би-си, 24 сентября 2012
- ↑ [lenta.ru/news/2012/10/06/hamza/ Радикальный британский исламист экстрадирован в США]
- ↑ [www.telegraph.co.uk/news/worldnews/northamerica/usa/10814816/Abu-Hamza-secretly-worked-for-MI5-to-keep-streets-of-London-safe.html Abu Hamza 'secretly worked for MI5' to 'keep streets of London safe' (англ.)]
- ↑ [tvrain.ru/articles/radikalnyj_imam_abu_hamza_prigovoren_k_pozhiznennomu_sroku-380379/ Радикальный имам Абу Хамза приговорен к пожизненному сроку]
Отрывок, характеризующий Абу Хамза аль-Масри
– А как звать?– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
