Шерстистые лемуры
Поделись знанием:
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
(перенаправлено с «Авагисы»)
| Шерстистые лемуры | ||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 Восточный шерстистый лемур (Avahi laniger) | ||||||||||||||||
| Научная классификация | ||||||||||||||||
|
||||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||||
| Avahi Jourdan, 1834 |
||||||||||||||||
| Ареал | ||||||||||||||||
 | ||||||||||||||||
|
|
Шерстистые лемуры[1] (лат. Avahi) — один из трёх родов индриевых.
Содержание
Ареал
Места обитания — леса Мадагаскара, преимущественно в восточной и северной частях острова. Некоторые виды обитают лишь на небольших труднодоступных территориях.
Описание
Шерстистые лемуры — самые малые из индриевых. Длина их тела без хвоста всего около 30 см, реже до 50 см. Масса лемуров составляет 600—1200 г. Шерсть короткая и густая, цвет от красноватого до серо-коричневого. Хвост примерно равен длине тела.[2]
Живут лемуры постоянными парами, рождается один детёныш.[3] Животные ведут ночной образ жизни, что не свойственно другим представителям семейства.
Виды
Шерстистые лемуры — малоизучены. Сегодня в роде выделяют до 9 видов, при этом четыре вида были классифицированы лишь в 2000-е гг.[4][5]
- Avahi betsileo
- Avahi cleesei
- Avahi laniger — Восточный шерстистый лемур[1]
- Avahi meridionalis
- Avahi mooreorum
- Avahi occidentalis — Западный шерстистый лемур[1]
- Avahi peyrierasi
- Avahi ramanantsoavana
- Avahi unicolor
Напишите отзыв о статье "Шерстистые лемуры"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Полная иллюстрированная энциклопедия. «Млекопитающие» Кн. 2 = The New Encyclopedia of Mammals / под ред. Д. Макдональда. — М.: «Омега», 2007. — С. 456. — 3000 экз. — ISBN 978-5-465-01346-8.
- ↑ Rowe, Noel (1996). The Pictorial Guide to the Living Primates. pp. 47.
- ↑ [www.megabook.ru/article.asp?aid=668799 Руноносный авагис]
- ↑ Zaramody A., Fausser J.-L., Roos C., Zinner D., Andriaholinirina N., Rabarivola C., Norscia I., Tattersall I., and Rumpler Y (2006). «Molecular phylogeny and taxonomic revision of the eastern woolly lemur (Avahi laniger)». Primate Report 74: 9-22.
- ↑ Mittermeier, R. A. et al. (2008). «Lemur Diversity in Madagascar». International Journal of Primatology 29 (6): 1607—1656.
|
Это заготовка статьи по приматологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Шерстистые лемуры
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
