Вердиев, Аваз Гашим оглы

Вердиев Аваз Гашим оглы
азерб. Əvəz Həşim oğlu Verdiyev
Дата рождения	1916(1916)
Место рождения	посёлок Бюльбюля, Баку
Дата смерти	1 мая 1945(1945-05-01)
Место смерти	Болеславец, Польша
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1939—1945
Звание	гвардии старший сержант
Часть	55-й гвардейская танковая бригада
Командовал	командир отделения автоматчиков
Сражения/войны	Советско-финская война (1939—1940), Великая Отечественная война
Награды и премии

Вердиев Аваз Гашим оглы (азерб. Əvəz Həşim oğlu Verdiyev; 1916 — 1 мая 1945) — гвардии старший сержант, командир отделения автоматчиков в годы Великой Отечественной Войны, Герой Советского Союза, азербайджанец.

Биография

Аваз Вердиев родился в 1916 году в посёлке Бюльбюля в семье рабочего. После того, как он потерял родителей в 3-х летнем возрасте, он переезжает в село Гушчулар Лачинского района. В 20 лет он едет в город Баку, где работает на машиностроительном заводе имени Орджоникидзе, и одновременно учится в школе рабочей молодёжи.

В 1939 году был призван в Красную Армию. В том же году боевое крещение получил во время похода в Западную Белоруссию. В 1940 году участвовал в Финской войне. В 1940 году, по окончании действительной военной службы, вернулся в Баку и продолжил работу на заводе.

С началом Великой Отечественной Войны был вновь призван в действующую армию и отправлен на фронт. Был ранен в боях под Ростовом-на-Дону. Через несколько месяцев, после госпиталя, вернулся на фронт.

В 1944 году в составе мотострелкового батальона 55-й гвардейской танковой бригады участвовал в боях за освобождение Западной Украины и Польши.

22 июля 1944 года при наступлении в район поселка Куликов (Жолковский район Львовской области) гвардии старший сержант Аваз Вердиев в обход вражеских позиций вывел своё отделение в расположение противника. В бою гвардейцы гранатами уничтожили 2 станковых пулемёта и 2 миномёта противника, обеспечили продвижение батальона.

31 июля того же года отделение Аваза Вердиева преодолело реку Висла в районе города Баранув-Сандомерски (Польша). Пойдя на штурм, бойцы Вердиева захватили рубеж на левом берегу, в бою уничтожили 2 вражеских ручных пулемёта и заняли прочную оборону.

2 августа 1944 года в боях за город Сташув солдаты Вердиева подползли к огневым точкам противника и гранатами уничтожили станковый пулемёт и 3 миномёта врага. На броне танка со своими автоматчиками Вердиев ворвался в город, ещё занятый противником. Вместе с командиром танка водрузил над ратушей красное знамя и, взяв в плен двух гитлеровцев, без потерь вернулся в расположение части.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1944 года за мужество и отвагу проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии старшему сержанту Вердиеву Авазу Гашим оглу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Во время штурма Целендорфа, предместья Берлина, 26 апреля 1945 года гвардии старший сержант Вердиев был тяжело ранен. Скончался 1 мая 1945 года в госпитале. Похоронен в городе Болеславец в Польше.

Память

На родине в городах Баку и Лачин были установлены бюсты Героя, а на здании завода где работал — мемориальная доска.

См. также

• Азербайджан в Великой Отечественной войне
• Список азербайджанцев, удостоенных звания Герой Советского Союза

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8509 Вердиев, Аваз Гашим оглы]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Вердиев, Аваз Гашим оглы

– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]