Август

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
август
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
      1 2 3 4
5 6 7 8 9 10 11
12 13 14 15 16 17 18
19 20 21 22 23 24 25
26 27 28 29 30 31  
2024 г.

А́вгуст (лат. augustus — «месяц Октавиана Августа», буквально: «божественный, величественный») — восьмой месяц года в юлианском и григорианском календарях, шестой месяц староримского года, начинавшегося до реформы Цезаря с марта. Один из семи месяцев длиной в 31 день. В Северном полушарии Земли является последним, третьим, месяцем лета, в Южном — последним месяцем зимы.

В современную эпоху до 10 августа по григорианскому календарю солнце стоит в созвездии Рака, с 10 августа — в созвездии Льва[1] (по другим данным — 11 августа[2]).





Статистика и описание

Самая низкая среднемесячная температура августа в Подмосковье (+12,4 °С) отмечена в 1884 году. Самый ранний заморозок в воздухе зафиксирован 11 августа (1939), самый ранний заморозок на почве — 25 августа (1921). Среднее количество осадков — 68 мм, с колебаниями от 1 мм (1938) до 151 мм (1918)[3].

В августе заканчивают уборку озимой ржи и ячменя, засевают поля озимой рожью. Проводят сбор смородины, крыжовника, малины, убирают лук и чеснок, повторно высевают скороспелые зеленные культуры. Поспевают летние сорта яблок, ежевика и лесные орехи, появляются опята. Плаун образует споры (применялись в пиротехнике). Увядает ботва картофеля[3].

В центральной полосе России — начало отлёта некоторых птиц: иволга, стриж, соловей. Многие птицы линяют. Уж откладывает яйца[3].

В невисокосные годы никакой другой месяц не начинается в тот же день недели, как август, в високосные годы в тот же день недели начинается февраль. Каждый год август и ноябрь заканчиваются в тот же день недели.

В российских средствах массовой информации «Чёрным августом» называют месяц август в те годы, когда происходили какие-либо несчастные события в России. Это обусловлено большим количеством катастроф и кризисов в постсоветский период, начиная с путча 19-21 августа 1991 года.

История и этимология

Первоначально месяц назывался «секстилий» (от лат. Sextilis — шестой) и содержал 29 дней. Юлий Цезарь, реформируя римский календарь, добавил ещё два дня в 45 г. до н. э., придав ему современный вид, длиной в 31 день[4].

Настоящее своё название август получил в честь римского императора Октавиана Августа, именем которого, в 8 г. до н. э. римский сенат назвал месяц, особенно счастливый в жизни императора. По Senatus consultum, который цитирует Макробий, Октавиан выбрал для себя этот месяц, потому что на него приходились несколько его великих побед, в том числе завоевание Египта[5]. Подобного рода честь была ещё раньше оказана сенатом Юлию Цезарю, по имени которого месяц «квинтилий» (от лат. Quintilis — пятый) переименован в «июль» (лат. Julius).

По распространённой легенде (введённой в обиход учёным XIII века Сакробоско), первоначально «секстилий», якобы, состоял из 30 дней, но Октавиан Август увеличил его до 31 дня, чтобы он не был короче месяца, названного в честь Юлия Цезаря, а у февраля отнял один день, из-за чего тот и имеет в обычные годы только лишь 28 дней[6]. Однако, существует множество доказательств, опровергающих эту теорию. В частности, она не согласуется с протяжённостью сезонов, приведённых Варроном, писавшем в 37 г. до н. э., до предполагаемой реформы Октавиана, 31-дневный секстилий записан в египетском папирусе с 24 г. до н. э., а 28-дневный февраль показан в календаре Fasti Caeretani, который датируется временем до 12 г. до н. э.[7]

Исторические европейские названия августа включают его древнегерманское обозначение Erntemonat («месяц урожая»)[8]. В древнерусском календаре (до утверждения христианства) месяц назывался зарев (от холодных зорь по утрам), также серпень (оканчивалась жатва)[3] в народных месяцесловах также — густоед, разносол, хлебосол, жнивень, припасиха-собериха, венец лета, ленорост, межняк. Название месяца «август» перешло на Русь из Византии.

Ирландцы, ещё в начале XX века, первого августа проводили «проводы лета», по традиции, идущей от кельтского праздника Брон Трограйн (в Ирландии — Лугнасад), а август считали первым осенним месяцем[9][10].

На других языках

В большинстве языков мира название августа соответствует латинской традиции. Однако есть несколько исключений.

На тюркских языках месяц соответствует 6-муК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4340 дней] и называется Тамыз/Tamyz (время разжигания костров) или по-арабски — Сүмбіле/Sumbile (по названиию звезды Сириус). На финском языке месяц называется elokuu («месяц хлеба»), от слова elo — «жизнь, хлеб, зерно», в этом месяце заканчивалась уборка урожая с полей[11]. О жатве свидетельствуют и названия августа в славянских языках: украинский — серпень, польский — sierpień, чешский — srpen, от слова «серп». В белорусском языке — жнівень, от слова «жать». На хорватском языке август называется kolovoz, (сродни болгарскому слову коловоз — «колея»), так как в этом месяце массово вывозили урожай с пожатых полей. На литовском языке называется rugpjūtis («жатва ржи») от слов: rugis — «рожь», pjūtis — «жатва»[12]. Ирландское наименование месяца, An Lúnasa, происходит от имени бога Луга.

В современных китайском, корейском, вьетнамском и японском языках август обозначен как «восьмой месяц». В древнем японском лунном календаре месяц, близкий августу (и позднее с ним ассоциированный), назывался Хадзуки (叶月) — «месяц листьев».

В тайском языке, месяц называется Синг-ха-Ком (สิงหาคม), от слова сингха — «лев».

Праздники

«Скользящие» даты

Русские поговорки и приметы

См. также


Напишите отзыв о статье "Август"

Примечания

  1. [neznal.ru/20110201_trinadcatyj-znak-zodiaka-zmeenosec За год Солнце проходит не через 12, а через 13 созвездий. Новый знак зодиака — «Змееносец»]
  2. Климишин И. А. Календарь и хронология. — Изд. 3. — М.: Наука, 1990. — С. 41. — 478 с. — 105 000 экз. — ISBN 5-02-014354-5.
  3. 1 2 3 4 В. Д. Грошев «Календарь российского земледельца (народные обычаи и приметы)», — М: МСХА, 1991, С. 41. ISBN 5-7230-0074-8
  4. Август, месяц // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  5. [www.perseus.tufts.edu/hopper/text?doc=Perseus:text:1999.04.0063:id=calendarium-cn Year of Julius Caesar, A Dictionary of Greek and Roman Antiquities (1890), William Smith, LLD, William Wayte, G. E. Marindin, Ed.]
  6. [www.tamby.info/2010/august-2010.htm Август — восьмой месяц Григорианского календаря.]. Проверено 20 сентября 2010.
  7. [articles.adsabs.harvard.edu//full/1919PA.....27..579P/0000583.000.html Roscoe Lamont, «The Roman calendar and its reformation by Julius Caesar»], Popular Astronomy 27 (1919) 583—595. Sacrobosco’s theory is discussed on pages 585—587.
  8. Сергей Александрович Токарев «Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы», Институт этнографии имени Н. Н. Миклухо-Маклая, Наука, 1978, стр. 148.
  9. Сергей Александрович Токарев «Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы», Институт этнографии имени Н. Н. Миклухо-Маклая, Наука, 1978, стр. 81.
  10. [www.nasled.org/vera/gael/prazdniki_keltov.htm Праздники кельтов]
  11. [finnish.ru/course/routine/kuukaudet.php Финские названия месяцев на finnish.ru]
  12. [langs.ru/lt/ Балтийские и славянские названия месяцев]

Ссылки

Литература

  • Круглый год. Русский земледельческий календарь. — М: «Правда», 1989. ISBN 5-253-00598-6
  • Народный Месяцеслов. — М: «Современник», 1992. ISBN 5-270-01376-2

Отрывок, характеризующий Август

С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.