Августинович, Октавий Петрович

Октавий Петрович Августинович
Дата смерти	29 декабря 1886(1886-12-29)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота
Годы службы	до 1884
Звание	генерал-лейтенант
Награды и премии	ЗОВО (1840), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1856), Орден Святой Анны 2-й ст. (1860), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1869), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1875), Орден Святой Анны 1-й ст. (1879)

Октавий Петрович Августинович (? — 1886) — генерал-лейтенант, участник Кавказских походов, редактор-составитель «Строевого пехотного устава».

Биография

Из дворян Луцкого уезда Волынской губернии.

После окончания школы в Клеване в 1835 году, поступил казеннокоштным студентом в Киевский университет. Будучи студентом вступил в тайную организацию «Содружество польского народа», где имел подпольное прозвище Бодьяк. После ареста лидера общества Шимона Конарского и ликвидации общества, был арестован и 14 марта 1839 года отправлен на Кавказ для зачисления в военную службу на праве вольноопределяющегося.

В 1840 году за отличия в походах против горцев был награждён Знаком отличия военного ордена Святого Георгия (ЗОВО) и 25 мая того же года произведён в прапорщики.

В 1857 году произведён в полковники, 28 марта 1871 года — в генерал-майоры и 30 августа 1882 года — в генерал-лейтенанты. Во второй половине 1884 года зачислен в запас.

Скончался 29 декабря 1886 года в Санкт-Петербурге, похоронен на Выборгском римско-католическом кладбище. После своей смерти завещал передать 47 000 рублей на нужды Римско-католического благотворительного общества в Санкт-Петербурге.

Августинович долгое время был членом Главного комитета по устройству и образованию войск и являлся ведущим редактором-составителем «Строевого пехотного устава».

Награды

Среди прочих наград Августинович имел следующие:

• Знак отличия Военного ордена Святого Георгия (1840 год)
• Орден Святого Станислава 2-й степени (1856 год, императорская корона к этому ордену пожалована в 1858 году)
• Орден Святой Анны 2-й степени (1860 год, императорская корона к этому ордену пожалована в 1867 году)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (1869 год)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (1875 год)
• Орден Святой Анны 1-й степени (1879 год)

Источники

• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. — М., 2009. — С. 27. — ISBN 978-5-9524-4166-8
• Список генералам по старшинству. Исправлено по 1 августа. — СПб., 1872. — С. 887
• Список генералам по старшинству. Исправлено по 1 мая. — СПб., 1884. — С. 330

Отрывок, характеризующий Августинович, Октавий Петрович

Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.