Августовский канал

Августовский каналАвгустовский канал

</tt> </tt>

</tt> </tt>

</tt> </tt>

</tt>

Августовский канал Августовский канал?К:Карточка на Геокаре: исправить: Национальное название: Не указан язык
Один из шлюзов канала
Расположение
Страны	Польша Польша Белоруссия Белоруссия
Регион	Гродненский
Характеристика
Длина	101,2 км
Водоток
Голова	Бобр
Устье	Неман

К:Водные объекты по алфавитуАвгустовский каналАвгустовский канал

Августо́вский кана́л — судоходный канал в Польше и в Гродненской области Белоруссии, соединяет реки Вислу и Неман (через реки Бебжу, Нетту (pl:Netta (rzeka)) и Чёрную Ганьчу), памятник гидротехнического зодчества, расположен в особо охраняемой зоне ЮНЕСКО.

Длина 101,2 км, в том числе 22 км на территории Белоруссии, около 79 км на территории Польши. Включает ряд шлюзов и разводных мостов.

История строительства

Канал был построен по политико-экономическим причинам. Проект канала принадлежит польскому государственному деятелю, министру польской экономики, князю Франциску-Ксаверию Друцкому-Любецкому (1779—1846). В 1821 году Пруссия в одностороннем порядке ввела запретительные таможенные пошлины на транзит польских и литовских товаров через свою территорию, практически заблокировав доступ к морю торговцам. Появилась острая необходимость транспортного коридора в обход прусской территории из центра Польского царства (в составе Российской Империи) к российским портам в Курляндии. В 1824 году проект канала общей длиной в 395 км был представлен императору Александру I, который в том же году его одобрил.

Первым руководителем строительства был полковник Игнатий Прондзинский (1792—1850). В 1826 году он был арестован из-за нелояльности, а впоследствии занимал высокий пост у польских революционеров после «ноябрьского восстания». Основные работы между тем были закончены к 1830 году. Во время польской революции (1830—1831) вплоть до её подавления работы не велись. Заканчивал строительство инженер Теодор Урбанский. На строительстве работало более 7000 рабочих под руководством генерала Малле де Гранвилля и полковника Россмана. Открытие канала состоялось в 1839 году. На канале было возведено 18 шлюзов, множество плотин и мостов.

Последняя часть канала («Виндавская»), которая должна была бы соединить новый торговый путь с курляндским портом Виндава (ныне латвийский Вентспилс), не была построена — способствовало этому Польское восстание 1830 года («ноябрьское»). А главное — с 1837 года в России стали строиться железные дороги, и от продолжения строительства отказались. Законченная часть канала сохранила значение внутреннего водного пути, служащего для коммерческого судоходства и транспортировки древесины из Вислы в Неман и обратно. По каналу ходили деревянные баржи «берлины», против течения их вели по «тягловым» дорогам либо с помощью конной упряжки, либо (крайне редко) баржу тянули бурлаки.

Между мировыми войнами канал впервые стал туристическим объектом. На шлюзе Домбровка ежегодно с большим размахом проходил так называемый «Праздник моря». По маршруту Гродно-Августов-Гродно регулярно курсировали два пассажирских колёсных парохода. Вдоль Канала пролегал престижный туристический маршрут, обеспечиваемый превосходными условиями для плавания на лодках и байдарках. Во время боевых действий Второй мировой войны гидротехнические сооружения белорусской части канала были сильно повреждены. Полностью разрушен распределительный шлюз Черток (53°52′13″ с. ш. 23°40′17″ в. д.53.870444° с. ш. 23.671639° в. д. / 53.870444; 23.671639   ). Отступая, немецкие войска взорвали 3 шлюза, 8 плотин и несколько мостов. После войны польская часть канала была восстановлена и использовалась в туристических целях; белорусская часть оставалась в запустении. В 2004—2006 годах были проведены реставрационные работы и на белорусской части Августовского канала.

В 2005 году на канале был открыт международный пункт пропуска через границу только для путешественников на лодках и байдарках «Лесная-Рудовка». В октябре 2008 года пограничные власти Польши и Белоруссии договорились о скорейшем открытии этого погранперехода также для пешеходов и велосипедистов.

В своё время Канал был технологическим чудом, так как имеет большое количество шлюзов, добавляющих к прекрасным природным ландшафтам некоторую техногенную изюминку. Он стал первым искусственным водным путём в Европе, связывающим напрямую две большие реки — Вислу и Неман и обеспечивал связь с Чёрным морем на юге через Огинский канал, Днепр, Березинскую водную систему и Двину.

География

Канал построен по постледниковым геологическим опусканиям и нескольким долинам. Он прошёл по цепочке Августовских озёр и соединяющих их рек. Тип ландшафта позволил отлично вписать канал в прилегающий пейзаж по всей его длине — более ста километров. Объём водосборного бассейна на польской стороне 74,25 км² и на белорусской — 8,42 км², всего 82,67 км².

Туризм

Безвизовый въезд в Республику Беларусь, для отдыха в зоне Августовского Канала, закреплен указом Президента Республики Беларусь. Развитие туризма на Августовском канале началось в 20-30-е годы 20-го столетия. Однако из-за Второй мировой войны и взрывов шлюзов туристической деятельности на канале суждено было приостановиться. О возрождение же туристической жизни на Августовском канале можно говорить только с «привязкой» к концу 20-го века. Причём можно говорить об активизации сразу нескольких видов туризма — экологического, экскурсионного, спортивного.

Канал соединяет 7 естественных озёр: Нецко, Бяле, Студзеничне, Орле, Панево, Кшиве и Микашево и 11 рек: Бебжа, Нетта, Чёрная Ганча, Клёновница, Пласка (она же Суха-Жечка, она же Сервянка, она же Панювка), Микашувка, Перкуця, Шлямица, Волкушанка, Осташанка и Неман. Естественные водоёмы соединены гидротехническими сооружениями со шлюзами и водосливными плотинами, включающими служебные сооружения, дороги и мосты. Резервное водное питание обеспечено из-за пределов буферной зоны водой озёр Сайно, Сервы и Вигры, которые расположены в пределах охраняемой зоны. 6 исторических шлюзов Пшевензь, Панево, Перкуць, Соснувек, Тартак и Кудрынки легко доступны по лесной тропе для велосипедистов и пеших туристов.

Канал предлагает туристам различные возможности. Непревзойденные красоты отличаются девственной чистотой природных ландшафтов хвойного леса и озёр, особенно в Польше около рек Бебжа и Нетта и заполняют первобытный Августовский лес от запада до востока. Большинство туристов предпочитают путешествовать вдоль канала на байдарках, каноэ, моторках и ловить рыбу.

Туристам, отправляющимся на Августовский канал с белорусской стороны на своём автомобиле рекомендуется ориентироваться на шлюз Немново и деревню Соничи (близ пгт Сопоцкин). К нему проще всего добраться следуя как из Гродно, так и из Минска.

Также возможно посетить часть Канала и Августовские озера на прогулочном речном трамвайчике с польской территории. В Польше на канале расположен город Августов.

Шлюз Немново (белор. Нямнова)

Немново. Хорошо видны все три камеры.	Памятная табличка на стенах шлюза. На левом снимке можно разглядеть её местоположение.	Вид на самую нижнюю камеру шлюза.

В белорусской части канала расположены три шлюза: Немново (самый большой, 3-камерный, длина трех камер 43,5 м), Домбровка и Валкушак и две плотины. По шлюзу Кужинец проходит белорусско-польская государственная граница, где с 2005 года работает упомянутый выше погранпереход.

Шлюз Домбровка (белор. Дамброўка)

Главный пролёт шлюза	Вид на запирающие ворота	Памятная табличка на польском на уровне воды.

См. также

• В. Кольберг, 1807 года рождения, был инженером августовского канала, издал: «Wzory rysunków topgraficznych» (1837 год), «Drogi żelazne w Europie» (1844 год), «Plan miasta stołecznego Warszawy» (1848 год).

Ссылки

• [whc.unesco.org/en/tentativelists/2101/ Августовский Канал на сайте UNESCO]
• [www.suwalszczyzna.pl/eng_ver/eng06.htm Польская часть Канала на польском сайте]
• [servisdor.ru/avgustovskij-kanal Белорусская часть канала на белорусском сайте]

Отрывок, характеризующий Августовский канал

«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»