Авдикович, Орест Львович

Авдикович Орест Львович
Псевдонимы:	Даниил Троян
Место рождения:	село Дубкивци, ныне в составе села Раштовцы Гусятинского района Тернопольской области
Род деятельности:	писатель

Орест Львович Авдикович (* 16 февраля 1877, село Дубкивци, ныне в составе села Раштовцы Гусятинского района Тернопольской области; † 29 октября 1918, Вена, похоронен в г. Перемышль, ныне Польша) — украинский писатель, педагог, литературовед. Псевдоним — Даниил Троян. Был женат на Климентине Авдикович-Глинской.

Биографические данные

Родился в семье греко-католического священника москвофильской ориентации Льва Авдиковича. Окончил Львовскую гимназию. В 1898 году учился в горной академии в городе Леобен (Австрия). В 1901 году окончил философский факультет Львовского университета.

Учительствовал в Перемышле: сначала в польской гимназии, от 1903 года— в украинской гимназии и одновременно в украинском лицее для девочек. От 1905 — первый администратор и префект гимназии института, от 1909 — профессор гимназии. Был заведующим украинской библиотеки для учащихся и куратором драматического кружка, руководил литературной секцией.

С 1908 — председатель Перемышльской филиала Общества научных изложений имени Петра Могилы.

Творчество

Дебютировал беллетристическим очерком «Шекс» в газете «Дело» (27 и 28 мая 1898). Печатался во львовском издании «Руслан» и «Литературно-научном вестнике».

В сборниках рассказов «Поэзия и проза» (1899), «„Моя популярность“ и другие рассказы» (1905) реалистически изобразил жизнь мелкой шляхты и сельской интеллигенции.

В произведениях «Гуси», «До луны», «Вечером», «Последние сокровища» и др.. приближался к «новой школы» в украинской литературе, подавая на основе монологов, диалогов психологизированные пластические рисунки из жизненных случаев, концентрируя внимание на душевных сдвигах, нюансах мыслей и чувств героя.

Под влиянием польского модерниста Станислава Пшибышевского обращается к отображению разорванного сознания отчаявшегося в жизни интеллигента в миниатюрах с причудливым сюжетом или же вообще без фабулы: лирических медитаций, элегий или потока сознания лирического героя, который прислушивается к "музыке своих нервов "; в символически-метафорического изображения его фантастических видений, сочетая натуралистический подход к психологическому анализу с лирико-символистичной экспрессией. Все эти черты проявились в сборниках рассказов «Очерк одних суток» (1899), «нетли» (1900), «Бабочки» (1900), «Демон руины» (1901).

В прозе Авдикович стал предтечей сторонников украинского модерна, прежде всего «Молодой Музы».

1914 написал рассказ, в которых осудил Первую мировую войну («На пожарищах» и др..).

В мистерии «Ой в родном краю и на диком поле» (1918) заметны элементы мистики.

Произведения

Авдиковичу принадлежат литературоведческие исследования:

• «Обзор литературной деятельности Александра Конисского» (Перемышль, 1908),
• «Форма писаний Маркияна Шашкевича» (Перемышль, 1911).

Он издал сборники рассказов:

• «Поэзия и проза» (1899),
• «Очерк одних суток» (1899),
• «Нетли» (1900),
• «Бабочки» (1900),
• «Демон руины» (1901),
• «Моя популярность» и другие рассказы (1905).

В мистерии «Ой, в родном краю, на диком поле» (1918), в рассказе «На пожарищах» (1929) осуждал войну.

Литература

• Енциклопедія українознавства. В 10 т. / Гол. ред. В. Кубійович. — Париж; Нью-Йорк: Молоде Життя, 1954—1989.  (укр.). Словарная часть. — Т. 1. — С. 13.
• Украинская советская энциклопедия. — 2-е издание. — Т. 1. — М., 1977. — С. 19.
• Полек В., Нахлик Е. Авдикович Орест Львович // Тернопольский энциклопедический словарь. — М.: Издательско-полиграфический комбинат «Збруч», 2004. — Т. 1. — ISBN 966-528-197-6.
• Полек В. Т. Авдикович Орест Львович // Украинская литературная энциклопедия. — Т. 1. — К., 1988. — С. 16.
• Полек В. Т., Нахлик Е. К. Авдикович Орест Львович // Энциклопедия современной Украины. — Т. 1. — К., 2001. — С. 54.
• [history.org.ua/EHU/A/Avdykovych_O.htm Ильницкий Н. Н. Авдикович Орест Львович] / / Энциклопедия истории Украины. — Т. 1. , — К., 2005. — С. 14.
• Крушельницкий А. Посмертные рассказы Ореста Авдиковича / / Новые пути. — 1929. — Книга 4.
• Нахлик Е. Авдикович Орест Львович / / Украинская биографистика. — Выпуск 1. — 1996.
• Нахлик Евгений. Орест Авдикович: писатель, литературовед, педагог. — Львов, 2001. — 90 c. — (Литературные портреты; Выпуск 2).
• [web.archive.org/web/20080318194917/www.geocities.com/buchachtown/avdikovich/ Выдающиеся личности Бучаччины. Орест Авдикович]
• Панчук Игорь. Тернопольщина в именах: Справочник. — М.: Учебники и пособия, 2006.

Отрывок, характеризующий Авдикович, Орест Львович

Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.