Авдюшко, Виктор Антонович

Виктор Авдюшко
Имя при рождении:	Виктор Антонович Авдюшко
Дата рождения:	11 января 1925(1925-01-11)
Место рождения:	Москва, РСФСР СССР
Дата смерти:	19 ноября 1975(1975-11-19) (50 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Профессия:	актёр
Награды:

Виктор Антонович Авдю́шко (1925—1975) — советский актёр театра и кино . Народный артист РСФСР (1974).

Биография

Виктор Авдюшко родился 11 января 1925 года в Москве. Учился в МАИ. Начал сниматься в кино в 1948 году. Окончил Всесоюзный государственный институт кинематографии (1949, мастерская Ю. Я. Райзмана). Работал актёром киностудии «Мосфильм». Внешние данные актёра, присущее ему при некоторой суровости облика особое обаяние определили его амплуа. Его герои — внешне сдержанные и мужественные, но добрые и мудрые люди.

Первая большая работа актёра — роль секретаря райкома Павла Мансурова в фильме М. А. Швейцера «Тугой узел» (1957) по одноимённой повести В. Ф. Тендрякова. Работа в этом фильме дала актёру возможность раздвинуть жёсткие рамки амплуа, расширить творческий диапазон. Однако фильм в том виде на экраны не вышел, и лишь в 1988 году картина была восстановлена и в 1989 году впервые показана по телевидению в первоначальном варианте.

В кино Виктор Авдюшко играл простых русских людей, на которых держится жизнь, причём среди более шести десятков сыгранных им ролей, кажется, не было ни одной отрицательной. Персонажи Авдюшко — это люди, преодолевшие войну, налаживающие мирную жизнь. В ролях Авдюшко скупость и строгость выразительных средств сочетались с глубокой внутренней наполненностью образов.

Самой крупной его работой в кино стала роль в фильме А. А. Алова и В. Н. Наумова «Мир входящему» (1961); Золотая медаль и «Золотой кубок» на Международном кинофестивале в Венеции в 1961 году. Виктор Авдюшко сыграл онемевшего от контузии солдата Ивана Ямщикова. Актёру пришлось строить образ самыми скупыми выразительными средствами — одни глаза выражают состояние души этого человека, обречённого на молчание.
Пожалуй, одна из лучших работ актёра — роль Базарова в незаслуженно забытом фильме «Отцы и дети» (1958).
Среди других работ актёра — роли в фильмах: «Богатырь идёт в Марто» (1954), «Дорога» (1955), «Чудотворная» (1960), «Рабочий посёлок» (1965), «Звёзды и солдаты» (1967). Способность актёра играть разноплановые роли подтвердил образ водолаза Миши в комедии «Тридцать три», где Авдюшко отнюдь не потерялся в ансамбле знаменитых комедийных артистов.

Виктор Авдюшко умер 19 ноября 1975 года от осложнений после воспаления лёгких, полученного на съёмках фильма в тяжёлых условиях. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

Семья

Виктор Авдюшко был женат на актрисе Тэн Евгении Александровне, у них родилась дочь Татьяна. В данный момент они проживают в столице Греции Афинах.

Виктор Авдюшко был также женат на эстонской актрисе Лийне Орловой, известной по фильму «Дикие лебеди» (1988). Их дочь, Мария Авдюшко (1968), родилась и живёт в Таллине. С 1994 — актриса Государственного русского драматического театра Эстонии. Замужем за эстонским сценаристом и продюсером Кристианом Таска.

В 1970 году 45-летний Виктор Авдюшко вступил во второй брак с 23-летней Ларисой, художником — гримёром фильма «Когда расходится туман», в котором он тогда снимался. Их дочь Варвара Авдюшко (1974), художник по костюмам (ныне кинопродюсер) вышла замуж за известного кинорежиссёра Тимура Бекмамбетова.

Фильмография

Роли в кино

1. 1948 — Молодая гвардия — Сотрудник обкома
2. 1949 — Кубанские казаки — Коневод
3. 1950 — В мирные дни — водолаз Степан Матвеев
4. 1953 — Вихри враждебные — Ковалёв
5. 1953 — Адмирал Ушаков — эпизод
6. 1954 — Герои Шипки — солдат русской армии Ознобишин
7. 1954 — «Богатырь» идёт в Марто — Колос, инженер
8. 1955 — Урок жизни — Вася
9. 1955 — Дорога — Телеграфист
10. 1956 — Пролог — Фёдор
11. 1957 — Они встретились в пути — Макар Семёнов
12. 1957 — Тугой узел — Павел Мансуров, секретарь райкома
13. 1958 — Искатели солнца (ГДР, нем. Sonnensucher) — Сергей Мельников
14. 1958 — Восемнадцатый год — Иван Гора
15. 1958 — Отцы и дети — Евгений Васильевич Базаров
16. 1958 — Трудное счастье — Серёга Гвозденко
17. 1959 — Всё начинается с дороги
18. 1959 — Хмурое утро — Иван Гора
19. 1960 — Русский сувенир — Спихнулин
20. 1960 — Чудотворная — Кущин, секретарь райкома
21. 1961 — В начале века — Прохор
22. 1961 — Мир входящему — Ямщиков, контуженный солдат
23. 1961 — Наш общий друг — Прохор Никонович Корниец, парторг колхоза «Рассвет»
24. 1962 — Где-то есть сын — Матрос
25. 1963 — Вступление — Бобров
26. 1963 — Живые и мёртвые — старшина Шестаков
27. 1963 — Голый среди волков — Леонид Богорский, военнопленный
28. 1964 — Город — одна улица — Демидов
29. 1964 — Строгая игра — Алексей Задорожный
30. 1964 — Пока фронт в обороне
31. 1964 — Обыкновенное чудо — трактирщик
32. 1964 — Где ты теперь, Максим? (фильм) — Григорьич, отчим Максима
33. 1965 — Тридцать три — водолаз Миша, друг Травкина
34. 1965 — Рабочий посёлок — Григорий Ильич Шалагин
35. 1966 — Прощай — Матвей Подымахин
36. 1966 — Путешественник с багажом — Чистов
37. 1967 — Звёзды и солдаты — Матрос
38. 1968 — В день свадьбы — Николай Ильич, старший брат Нюры
39. 1968 — Житие и вознесение Юрася Братчика — эпизод
40. 1968 — Освобождение — майор Максимов
41. 1969 — День и вся жизнь — Фёдор
42. 1969 — Песнь о Маншук — Суков
43. 1969 — Странные люди — Председатель колхоза
44. 1969 — Сюжет для небольшого рассказа — Крестьянин
45. 1970 — Когда расходится туман — Пётр Дьяконов, егерь, бакенщик
46. 1970 — Конец атамана — Николай Петрович Суворов, председатель семиреченского ЧК
47. 1970 — Сердце России — Ведерников
48. 1972 — А зори здесь тихие — Помкомвзвода
49. 1972 — Страницы
50. 1972 — У нас на заводе — рабочий Аников
51. 1972 — Человек на своём месте — Василий Иванович Серов, секретарь райкома
52. 1973 — И на Тихом океане… — Никита Егорович Вершинин
53. 1973 — Нам некогда ждать — Фёдор
54. 1975 — Всадник с молнией в руке — Андрей Дмитриевич
55. 1975 — Когда наступает сентябрь — Евгений Викторович, начальник Нунэ
56. 1975 — Рассказ о простой вещи — Семенухин
57. 1975 — Ярослав Домбровский — Озеров
58. 1976 — Пока стоят горы — Валентин Васильевич, начальник учебной части
59. 1977 — Солдаты свободы — маршал Конев

Озвучивание мультфильмов

• 1964 — Дюймовочка

Признание и награды

• Заслуженный артист РСФСР (1965)
• Народный артист РСФСР (1974)

Ссылки

• [www.peoples.ru/art/cinema/actor/viktor_avdushko/index.html Биография на сайте Люди]

Отрывок, характеризующий Авдюшко, Виктор Антонович

– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.