Авербух, Лев Вольфович
| Лев Авербух | |
 | |
| Имя при рождении: |
Лев Вольфович Авербух |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Лев Во́льфович А́вербух (1 сентября 1913, Кишинёв, Бессарабская губерния, Российская империя — 4 января 1981, Кишинёв, Молдавская ССР, СССР) — молдавский советский скульптор-монументалист.
Лев Авербух родился в Кишинёве в 1913 году. В 1948 году окончил Художественную школу имени И. Е. Репина там же, специализировался на скульптуре и портретистике. Известность ему принесли скульптурные композиции «Весна» (Примэвара, 1960), «Чабан» (Чобанул, 1967), «Е. Сырбу, дочь леса» (Е. Сырбу, фиика кодрулуй, 1968).
Выполненные Л. Авербухом бюсты Н. Милеску-Спэтару и И. Крянгэ (бронза, гранит, оба — 1957) были установлены в кишинёвской Аллее классиков. Выполнил также «Бюст стахановца» (1948), портрет Сергея Лазо (1948) и другие.[1]
Галерея
- [www.monument.md/autori/averbuh/ Бюсты Иона Крянгэ и Н. Милеску-Спэтару в кишинёвской Аллее классиков]
Напишите отзыв о статье "Авербух, Лев Вольфович"
Примечания
- ↑ [www.cnaa.acad.md/files/theses/2007/7430/victoria_rocaciuc_thesis.pdf AmbianŃa artistică din Republica Moldova. Anii 1940-1990]
Отрывок, характеризующий Авербух, Лев Вольфович
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
