Аверченко, Николай Иванович

Николай Иванович Аверченко
Дата рождения	18 декабря 1922(1922-12-18)
Место рождения	д. Моисеенки, Витебская губерния, Советская Россия
Дата смерти	3 июля 1960(1960-07-03) (37 лет)
Место смерти	Кунда, Раквереский район, Эстонская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1941—1954
Звание	старший сержант
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	Медали

Никола́й Ива́нович Аве́рченко (18 декабря 1922 — 3 июля 1960) — участник Великой Отечественной войны, командир орудия 823-го артиллерийского полка 301-й стрелковой Сталинской ордена Суворова 2-й степени дивизии 9-го Краснознамённого стрелкового корпуса 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта, Герой Советского Союза (1946), старший сержант.

Биография

Родился 18 декабря 1922 года в деревне Моисеенки ныне Городокского района Витебской области Белоруссии в крестьянской семье. Белорус. Образование неполное среднее. Работал в колхозе.

В Красной Армии с мая 1941 года. С июня 1942 года на фронте.

Командир орудия 823-го артиллерийского полка (301-я стрелковая дивизия, 9-й стрелковый корпус, 5-я ударная армия, 1-й Белорусский фронт) старший сержант Николай Аверченко в бою 14 апреля 1945 года по прорыву вражеской обороны на левом берегу реки Одер в районе населённого пункта Гольцов, расположенного северо-восточнее города Зеелов (Германия), уничтожил четыре пулемёта, ДЗОТ и большое количество гитлеровцев.

24 апреля 1945 года огнём прямой наводкой старший сержант Аверченко обеспечил форсирование реки Шпре стрелковым взводом.

27 апреля 1945 года в боях на улицах столицы гитлеровской Германии Берлина орудие старшего сержанта Аверченко всё время находилось в боевых порядках стрелкового батальона. Но автоматчики противника, засевшие в одном из домов, пропустили первую цепь советской пехоты и попытались выйти в тыл стрелковому подразделению Красной Армии.

Вверенное Аверченко орудие, следовавшее за пехотинцами, на перекрёстке улиц Фридрихштрассе и Хейдеманштрассе было встречено вражескими автоматчиками. Старший сержант Николай Аверченко, отрезанный от своих, решил принять бой с большой группой гитлеровцев. Он приказал одному из бойцов вести огонь из автомата по дому, где засели автоматчики противника, а сам с остальным расчётом перекатил орудие через перекрёсток и развернул его в начале улицы, отрезав путь отхода гитлеровцам.

Оставив наводчика у орудия, он с остальными воинами артиллерийского расчёта ворвался в дом и в рукопашной схватке внутри дома уничтожил десятерых и пленил двадцать вражеских солдат и офицеров. В этой схватке отважный командир орудия был тяжело ранен, но не оставлял свой боевой расчёт до конца дневного боя.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм старшему сержанту Аверченко Николаю Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 2866).

После войны Н. И. Аверченко продолжал службу в армии. В 1954 году он демобилизован. Жил и работал в городе Кунда в Эстонии. Скончался 3 июля 1960 года.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза
• Орден Ленина
• Орден Красного Знамени
• Орден Отечественной войны II степени
• Медали

Источники

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9134 Аверченко, Николай Иванович]. Сайт «Герои Страны». (Проверено 25 декабря 2009)

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Белорусская ССР: Краткая энциклопедия в 5 т. / Ред. колл.: П. У. Бровка и др. — Мн.: Гл. ред. Белорус. Сов. Энциклопедии, 1981. — Т. 5. Биографический справочник. — 740 с. — 50 000 экз.

Отрывок, характеризующий Аверченко, Николай Иванович

– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.