Аве-Лаллеман, Фридрих Христиан Бенедикт
| Фридрих Христиан Бенедикт Аве-Лаллеман | |
| Friedrich Christian Benedikt Avé-Lallemant | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Род деятельности: |
писатель, криминалист |
Фридрих Христиан Бенедикт Аве-Лаллеман (нем. Friedrich Christian Benedikt Avé-Lallemant; 23 мая 1809, Любек — 20 июля 1892, Берлин) — немецкий криминалист и писатель.
Биография
Фридрих Христиан Бенедикт Аве-Лаллеман родился в семье музыкального педагога. Известный врач своего времени Роберт Христиан Бертольд Аве-Лаллеман и музыкальный критик Теодор Аве-Лаллеман были его братьями.
Получил образование в гимназии родного города Любек, параллельно получил музыкальное образование благодаря урокам своего отца. После окончания гимназии поступил в Университет Йены, где Аве-Лаллеман изучал юриспруденцию.
В 1834 году окончил университет и в течение семи лет работал в Любеке адвокатом. 20 сентября 1842 года женился на Иде Вильгельмине Блюер (нем. Ida Wilhelmine Blüher). В браке родилось пять дочерей и два сына.
В 1843 году получил должность прокуратора Верховного суда Любека. В 1851 году, после полной реорганизации любекской полиции, Аве-Лаллеман был назначен на должность актуария. Параллельно до 1852 года он заведовал собственной конторой.
Аве-Лаллеман внёс значительный вклад в развитие криминалистики. В 1858 году написал свою известную книгу «Das deutsche Gaunertum», в которой Аве-Лаллеман описал развитие класса мошенников, а в приложении к книге поместил словарь воровского жаргона.
В 1864 году умерла его жена. Но уже 8 ноября 1866 года женился на Йоганне Элизе Диттмер (нем. Johanna Elise Dittmer).
В 1868 году, в возрасте 59 лет, Аве-Лаллеман ушёл в отставку. В 1882 году переехал в Берлин. 20 июля 1892 года, в возрасте 83 лет, умер.
Произведения
- Das deutsche Gaunertum in seiner sozialpolitischen, literarischen und linguistischen Ausbildung zu seinem heutigen Bestande. Fourier, Wiesbaden 1998, ISBN 3-925037-95-0 (Nachdruck der Ausgabe Berlin 1914)
- Die Krisis der deutschen Polizei. Brockhaus, Leipzig 1861
- Der Magnetismus mit seinen mystischen Verirrungen: culturhistorischer Beitrag zur Geschichte des deutschen Gaunertums. Brockhaus, Leipzig 1881
- Die Mersener Bockreiter des 18. und 19. Jahrhunderts: ergänzender Beitrag zur Geschichte des deutschen Gaunertums. Brockhaus, Leipzig 1880
- Die norddeutsche Bundespolizei. Springer, Berlin 1868
- Physiologie der deutschen Polizei. Brockhaus, Leipzig 1882
- Die Reform der Polizei in Hamburg. Perthes-Besser & Mauke, Hamburg 1862
Напишите отзыв о статье "Аве-Лаллеман, Фридрих Христиан Бенедикт"
Ссылки
- Аве-Лаллеман, Фридрих Христиан Бенедикт // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Аве-Лаллеман, Фридрих Христиан Бенедикт
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
