Катастрофа A310 в Иркутске

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Рейс 778 Сибирь

Хвостовая часть рейса 778
Общие сведения
Дата

9 июля 2006 года

Время

22:44 UTC (07:44 IKT)

Характер

Выкатывание за пределы ВПП

Причина

Ошибка экипажа, вывод одного двигателя на взлётный режим

Место

в 494 м после ВПП Международного аэропорта Иркутска, Иркутск (Россия)

Координаты

52°16′29″ с. ш. 104°21′59″ в. д. / 52.2748194° с. ш. 104.3665861° в. д. / 52.2748194; 104.3665861 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.2748194&mlon=104.3665861&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 52°16′29″ с. ш. 104°21′59″ в. д. / 52.2748194° с. ш. 104.3665861° в. д. / 52.2748194; 104.3665861 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.2748194&mlon=104.3665861&zoom=14 (O)] (Я)

Погибшие

125

Раненые

63

Воздушное судно


Airbus A310-300 авиакомпании «Сибирь», идентичный разбившемуся

Модель

Airbus A310-324

Авиакомпания

Сибирь

Принадлежность

Аэрофлот

Пункт вылета

Международный аэропорт Домодедово, Москва (Россия)

Пункт назначения

Международный аэропорт Иркутск, Иркутск (Россия)

Рейс

SBI778

Бортовой номер

F-OGYP

Дата выпуска

3 апреля 1987 года (первый полёт)

Пассажиры

195

Экипаж

8

Выживших

78

Катастрофа A310 в Иркутске — крупная авиационная катастрофа, произошедшая 9 июля 2006 года. Авиалайнер Airbus А310-324 авиакомпании «Сибирь» совершал рейс SBI778 по маршруту Москва — Иркутск, но после приземления в пункте назначения не сумел остановиться на взлётно-посадочной полосе аэропорта Иркутска, выкатился за её пределы и врезался в гаражный комплекс. Из находившихся на его борту 203 человек (195 пассажиров и 8 членов экипажа), погибло 125. Выжило 78 человек, 63 из них получили ранения.

Расследование Межгосударственного авиационного комитета (МАК) показало, что самолёт был сброшен с полосы левым двигателем, внезапно перешедшим во взлётный режим в момент включения реверса правого двигателя.





Сведения о рейсе 778

Самолёт

Airbus A310-324 (регистрационный номер F-OGYP, серийный 442) был собран во Франции, выпущен в 1987 году (первый полёт совершил 3 апреля под тестовым б/н F-WWCZ). 17 июня того же года был передан авиакомпании Pan American, в которой получил бортовой номер N812PA и имя Clipper Freedom. 1 ноября 1991 года был сдан в лизинг авиакомпании Delta Air Lines. 1 мая 1995 года самолёт был куплен российской авиакомпанией «Аэрофлот», в которой получил постоянный б/н F-OGYP и имя Rymsky-Korsakov. 7 мая 2004 года авиалайнер был взят в лизинг авиакомпанией «Сибирь». Оснащён двумя турбореактивными двигателями Pratt & Whitney PW4152. На день катастрофы лайнер совершил 12 550 циклов «взлёт-посадка» и налетал 59 865 часов[1][2].

Экипаж и пассажиры

Самолётом управлял опытный экипаж, состав которого был таким:

  • Командир воздушного судна (КВС) — 45-летний Сергей Геннадьевич Шибанов. Проработал в авиакомпании «Сибирь» 1 год и 1 месяц. Ранее управлял самолётами Ан-2, Ан-12, Ан-24, Boeing 757 и Ту-154. В должности командира Airbus A310 — с 1 июня 2005 года (до этого управлял им в качестве второго пилота). Налетал 10 611 часов, 1056 из них на Airbus A310 (1013 из них в качестве КВС).
  • Второй пилот — 48-летний Владимир Григорьевич Черных. Ранее в качестве КВС управлял самолётом Ан-26, затем в качестве второго пилота — Ту-154. В должности второго пилота Airbus A310 — с 5 мая 2006 года. Налетал 9971 час, 158 из них на Airbus A310.

В салоне самолёта работало 6 бортпроводников:

  • Андрей Владимирович Дьяконов, 34 года — старший бортпроводник. На лётной работе с 21 июня 2004 года. Налетал 3356 часов, 274 из них на Airbus A310.
  • Ольга Геннадьевна Дмитриенко, 25 лет. На лётной работе с 10 декабря 2003 года. Налетала 2133 часа, 699 из них на Airbus A310.
  • Дарина Викторовна Заборная, 21 год. На лётной работе с 12 июля 2004 года. Налетала 1257 часов, 252 из них на Airbus A310.
  • Виктория Владимировна Зильберштейн, 22 года. На лётной работе с 17 августа 2004 года. Налетала 1387 часов, 360 из них на Airbus A310.
  • Мария Олеговна Пронина, 29 лет. На лётной работе с 21 июня 2004 года. Налетала 1456 часов, 188 из них на Airbus A310.
  • Татьяна Владимировна Егорова, 23 года. На лётной работе с 7 сентября 2004 года. Налетала 1351 час, 190 из них на Airbus A310.
Гражданство Пассажиры Экипаж Всего
Россия 181 8 189
Белоруссия 3 0 3
Германия 3 0 3
Китай 3 0 3
Польша 2 0 2
Молдавия 2 0 2
Азербайджан 1 0 1
Всего 195 8 203

Всего на борту самолёта находились 203 человека — 195 пассажиров и 8 членов экипажа.

Хронология событий

Полёт и заход на посадку

9 июля 2006 года в 17:17[* 1] рейс SBI778 вылетел из московского аэропорта Домодедово и взял курс на Иркутск. Взлёт, набор высоты и полёт по маршруту прошли без отклонений.

В 22:00 перед входом в зону УВД Иркутска экипаж принял информацию АТИС «Лима» о метеоусловиях в аэропорту: Ветер у земли — 280 градусов 4м/c, видимость 3500, слабый ливневый дождь, облачность сплошная кучево-дождевая 170, температура +11, давление 707 мм рт ст или 943 гПа. Состояние ВПП: мокрая, 100 %, слой 2 мм, сцепление 0,5. В 21:46 на высоте 11100 метров на скорости 490 км/ч (265 узлов) при прохождении пункта обязательных донесений (ПОД) «Лонка» экипаж доложил диспетчеру РЦ Иркутска расчётное время прибытия в аэропорт в 22:40, о запасном аэродроме Братск и получил указание диспетчера следовать на эшелоне 11100 метров до расчётного времени начала снижения для занятия на ПОД «Раздолье» эшелона 5700 метров.

В 22:16 ВС выведено в расчетную точку начала снижения, о чём экипаж доложил диспетчеру сначала на аварийной частоте, затем на частоте 124,7МГц, и получил разрешение на снижение до 5700 метров на «Раздолье». В 22:25 экипаж доложил о пролёте ПОД «Раздолье» на высоте 5700 метров, принятии информации АТИС «Лима» (для прилёта) и переведён на связь с «Иркутск — Подход» на частоте 125,2 МГц. Диспетчер подхода подтвердил экипажу рейса 778 местонахождение самолёта и разрешил снижение до высоты 2100 метров. В процессе снижения на высоте 4200 метров по команде КВС на 3 минуты была включена ПОС крыла.

В 22:32 экипаж прослушал информацию АТИС «Майк» (для прилёта), в соответствии с которой незначительно изменилось направление ветра у земли с 280º на 270º, высота нижней границы облаков увеличилась со 170 метров до 190. Остальные параметры остались без изменений: скорость ветра 4м/c, видимость 3500 м, слабый ливневый дождь, 8 октантов кучево-дождевой облачности.

В 22:36:46 второй пилот сообщил диспетчеру о нахождении в районе третьего разворота на высоте 900 метров и получил информацию о нижнем крае облаков 190 метров и разрешение на снижение до высоты 850 метров к четвёртому развороту. После выполнения 3-го разворота с использованием автопилота (на скорости 325 км/ч (175 узлов) и высоте 920 метров) второй пилот по команде КВС увеличил угол отклонения закрылков до 20º. Режим AFS был переключён в режим управления по заданным значениям курса и вертикальной скорости.

В 22:38:12 второй пилот доложил диспетчеру о выполнении четвёртого разворота на высоте 850 метров, на что получил указание работать с вышкой на частоте 118.1 МГц. После выхода из четвёртого разворота перед началом предпосадочного снижения экипаж включил ПОС крыла, которая находилась во включённом состоянии вплоть до приземления в Иркутске.

В 22:40 диспетчер аэропорта Иркутска проинформировал экипаж: Сибирь 778, удаление 15, на курсе, подходите к глиссаде.

В 22:40:18 второй пилот доложил: Сибирь 778, снижаюсь, шасси выпущены, к посадке готов, на что получил разрешение диспетчера на выполнение посадки. В 22:42:40 на высоте 240 метров (согласно схеме захода — 245 метров) на скорости 257 км/час (139 узлов) пройден ДПРМ, о чём второй пилот доложил диспетчеру. В 22:42:43 были включены носовые посадочные фары. В 22:42:45 экипаж включил стеклоочистители. За 100 футов до подхода к ВПР второй пилот проинформировал об этом КВС.

В 22:43:13 в 1500 метрах от порога взлётной полосы 30 на высоте 105 метров экипаж выключил автопилот № 1, через 2 секунды отключил автомат тяги. В 22:43:40 самолёт коснулся взлётной полосы 30 аэропорта Иркутска.

Катастрофа

Через несколько секунд после касания ВПП рычаг управления реверсом правого двигателя (№ 2) переведён на режим максимальной реверсивной тяги. Рычаг управления реверсом левого двигателя (№ 1) задействован не был, он находился в режиме «малый газ», реверс был деактивирован. В момент выхода правого двигателя на максимальный реверс левый двигатель увеличил режим до значительной прямой тяги и оставался в этом режиме до катастрофы. Реверсивная тяга правого двигателя постепенно уменьшалась в течение 16 секунд, реверс выключился и двигатель перешёл во взлётный режим. В это же время интерцепторы автоматически убрались из-за увеличения прямой тяги правого двигателя. Возникшую асимметрию экипаж парировал рулём направления. Через 15 секунд после касания ВПП экипаж применил тормоза шасси. Перед выкатыванием с ВПП экипаж вновь включил реверс правого двигателя, но было уже поздно. Неуправляемый самолёт на скорости около 180 км/ч выкатился за пределы взлётной полосы, пробил бетонное ограждение аэропорта и разнёс ряд частных гаражей. В результате столкновения фюзеляж самолёта разрушился, в салоне начался пожар[3].

Выборочная расшифровка переговоров

22:16:18 Ди Сибирь 778, снижайтесь 5700.
22:16:21 Сибирь 778, снижаюсь 5700.
22:16:24 Ну не переключил частоту, бл…ь.
22:16:28 Ночь, не высыпаемся ни х…я!
22:19:07 Дали на одной схеме набить India Papa, на другой — India Romeo, бл…ь. У тебя что?
22:19:20 КВС India Romeo.
22:19:23 А там по-русски, всё правильно. Это не India Papa, а «И» и «Рэ». Вот, для русских книга есть, но, гады, по-русски бы.
22:19:37 КВС Ну да.
22:20:41 И так ничего не видно, что за х…йня!
22:20:42 КВС Зае…ал этот реверс.
22:39:24 КВС Landing Check List.
22:39:25 One miles to go, ой, в смысле one mile.
22:39:31 КВС Нет, Landing Check List.
22:39:32 Landing Check List.
22:39:49 Landing Check List completed.
22:39:52 Так, чуть-чуть влево.
22:40:17 Сибирь 778, снижаюсь, шасси выпущены, к посадке готов.
22:40:23 Ди Сибирь 778, посадку разрешаю.
22:41:59 На курсе.
22:42:05 Так, по высоте идём, удаление 4 мили, нормально.
22:43:40 Рейс SBI778 садится на ВПП.
22:43:54 КВС Breaking at eighty.
22:44:00 КВС Breaking.
22:44:04 Продолжающийся прерывистый сигнал ЕСАМ.
22:44:11 Сибирь 778, посадка.
22:44:14 Ди Сибирь 778, посадка в 44 минуты, влево по РД № 6.
22:44:18 КВС Что такое?
22:44:18 Обороты растут!
22:44:19 КВС Ещё раз реверс!
22:44:20 Выкатываемся!
22:44:27 Почему?
22:44:28 КВС Не знаю.
22:44:31 Ё-мое!!!
22:44:32 КВС Выключаем двигатели!!!
22:44:34 Звук шасси, бегущих по грунту.
22:44:37 Звук удара (столкновение с гаражным комплексом).
22:44:40 Грохот усиливается (разрушение фюзеляжа самолёта).
22:44:41 Конец записи.

Жертвы и пострадавшие

В результате катастрофы погибли 125 человек (120 пассажиров и 5 членов экипажа — КВС, второй пилот и 3 бортпроводника (Андрей Дьяконов, Дарина Заборная и Мария Пронина)). Среди погибших оказалась дочь писателя Валентина Распутина Мария Распутина. 78 человек (75 пассажиров и 3 стюардессы — Виктория Зильберштейн, Ольга Дмитриенко и Татьяна Егорова) выжили[4], 63 из них получили ранения. Они были госпитализированы, причём некоторые с серьёзными травмами.

Слова уцелевшей пассажирки:

Сначала я, кажется, потеряла сознание и упала, потому что воздуха не хватало. Видимо, кто-то случайно ногой меня подтолкнул или споткнулся, но я передвинулась ближе к выходу. Дым был в основном наверху, а я оказалась головой внизу, вдохнула воздух, и только благодаря этому начала шевелиться и ползти к выходу[5].

Количество выживших (по рядам самолёта)[6]:

Ряд 1 2 15 16 17 18 19 20 21 22 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Количество пассажиров 1 2 3 5 8 8 8 8 8 3 7 8 8 8 8 8 8 8 8 8 8 8 8 8 7 7 7 6
Количество выживших 0 0 0 2 2 2 3 5 2 0 2 3 1 1 1 4 2 3 2 3 3 5 2 2 4 5 3 1

Подвиг Андрея Дьяконова

Внешние изображения
[avia-blog4you.ru/wp-content/uploads/2012/03/y_c7bc8d49.jpg Андрей Дьяконов]

На борту рейса 778 было шестеро бортпроводников. Двое из них, в том числе Андрей Дьяконов, находились в хвосте — за последним рядом экономкласса, каждый у своего борта. Сначала произошёл взрыв у правого борта самолёта. Напарница Дьяконова, сидевшая справа, погибла сразу. Салон загорелся, повалил дым, возникла паника.

Оставшиеся в живых пассажиры рассказали, что Дьяконов действовал строго по инструкции. Он с силой выбил заклинившую дверь самолёта и начал выпускать пассажиров, оставаясь в горящем салоне самолёта, в двух шагах от спасительного выхода. Он буквально выталкивал людей из горящего салона. Потом горящий самолёт начал разваливаться на части. Выпрыгнуть Андрей, видимо, просто не успел, до последнего выпуская людей.

Ценой своей жизни Андрей Дьяконов спас около 30 человек. Он был награждён Орденом Мужества посмертно[7].

Подвиг Виктории Зильберштейн

Внешние изображения
[f01.cdn.avsim.su/forum/uploads/monthly_01_2007/post-8774-1169843914_thumb.jpg Виктория Зильберштейн]

22-летняя стюардесса Виктория Зильберштейн после выкатывания самолёта с ВПП, удара о гаражи и начала пожара сумела выбраться из-под завала кресел и багажа, добраться до аварийного люка над крылом и открыть его. Благодаря действиям бортпроводницы через спасательный люк сумели выбраться 20 пассажиров, последней через этот выход покинула самолёт Виктория.

Во время катастрофы Виктория Зильберштейн получила сотрясение мозга и после катастрофы находилась на лечении в больнице имени Склифосовского, откуда выписана и допущена к лётной работе[8].

В декабре 2006 года Уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин вручил Виктории Зильберштейн медаль «Спешите делать добро»[9]. Также Виктория Зильберштейн награждена медалью «За отвагу», знаком отличия Иркутской области, региональной наградой «За смелые и решительные действия при спасении людей в экстремальных условиях» и премией Федерации Еврейских Общин России «Человек Года» в номинации «Мужество»[10].

Поисково-спасательная операция

На месте катастрофы МЧС России провело поисково-спасательную операцию. Начальник аварийно-спасательной службы Иркутской области Александр Степанов заявил, что большая часть работ будет завершена в течение 2 суток[11]

Завершилась поисково-спасательная операция 14 июля 2006 года.

Расследование

По факту катастрофы возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 263 УК РФНарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта»). Расследование длилось 2 года и 5 месяцев. Объём материалов уголовного дела составил 55 томов. За это время проверялись более 10 версий причины катастрофы. Было проведено 339 судебных экспертиз, 205 судебно-медицинских; медико-криминалистическая; химико-трасологическая; 3 комплексные лётно-технические; 4 комиссионные психологические экспертизы в отношении погибших пилотов; 128 генетических экспертиз для идентификации личностей погибших.

Расследованием причин катастрофы рейса SBI778 занялся Межгосударственный авиационный комитет (МАК).

После окончания расследования было объявлено[12]:

Причиной катастрофы самолёта А-310 F-OGYP авиакомпании «Сибирь» явились ошибочные и бесконтрольные действия экипажа на этапе пробега после посадки самолёта в конфигурации с деактивированным реверсом тяги одного двигателя.

После приземления самолёта КВС, при управлении реверсом правого двигателя, непроизвольно и бесконтрольно переместил рычаг управления тягой левого двигателя, реверс которого был деактивирован, из положения «малый газ» в положение значительной прямой тяги.
При отсутствии должного контроля и информирования со стороны второго пилота за параметрами работы двигателей и скоростью движения самолёта, имея достаточный резерв времени на распознавание сложившейся ситуации, экипаж не принял необходимых мер по переводу левого двигателя на «малый газ» или выключению двигателя.

Самолёт на большой скорости (~180 км/ч) выкатился за пределы ВПП, столкнулся с бетонным ограждением и строениями, разрушился и сгорел.

9 декабря 2008 года Восточно-Сибирское следственное управление на транспорте Следственного комитета при прокуратуре РФ приняло решение о прекращении уголовного дела по факту катастрофы пассажирского самолёта А310 в аэропорту Иркутска на основании п. 4 ст. 24 УПК РФ в связи со смертью подозреваемых лиц (подлежащих привлечению к уголовной ответственности) командира экипажа и второго пилота рейса SBI778[13][14].

Согласно заключению повторной комплексной лётно-технической судебной экспертизы «непосредственной причиной авиационной катастрофы явилась нештатная работа систем управления самолёта, их конструктивные недостатки, ошибки в разработке логики бортового компьютера, снижение эффективности торможения самолёта на пробеге». Катастрофа «вызвана не действиями экипажа или наземных служб — она обусловлена непредвиденной реакцией программного обеспечения самолёта на возникшую при посадке ситуацию»[15][16].

Следствие возобновлено в феврале 2009 года из-за необходимости «провести дополнительные экспертизы по ранее неисследованным вопросам».

По уголовному делу, установив факт катастрофы, с учётом её обстоятельств, окончательного отчета МАК, заключения судебной лётно-технической экспертизы, а также собранных материалов уголовного дела, следствие пришло к выводу, что непосредственной причиной авиакатастрофы явилось столкновение воздушного судна с наземным препятствием, что явилось следствием «увеличения режима левого двигателя (прямой тяги), которое могло быть вызвано действиями со стороны командира воздушного судна». Однако в результате чего был увеличен режим: от непроизвольных и бесконтрольных действий пилотов либо по иной причине, достоверно установить не представляется возможным. Все заключения лётно-технических экспертиз в этой части имеют вероятностный характер, кроме того, между ними существуют неустранимые противоречия, описанные выше. Иных способов к установлению причины увеличения режима прямой тяги левого двигателя не имеется. Кабина пилотов не была оборудована системой объективного контроля (видеозаписывающим устройством), лишь посредством которого возможно было бы установить фактические действия пилотов на этапе пробега воздушного судна. Все возможные следственные действия, направленные на установление причины увеличения прямой тяги левого двигателя выполнены, иных способов установления объективной картины произошедшего не имеется.

Тем не менее, оценивая все собранные доказательства в совокупности, с учётом выводов окончательного отчета МАК и заключений комплексной лётно-технической судебной экспертизы, проведённой НТЦ «Независимая экспертиза и иски в авиации», комплексной лётно-технической судебной экспертизы, проведённой комиссией экспертов под председательством Рубена Есаяна, следствие приходит к выводу, что наиболее вероятной причиной увеличения режима прямой тяги левого двигателя явились непроизвольные ошибочные действия командира воздушного судна в процессе пробега после посадки (перевод РУД левого двигателя на прямую тягу в процессе управления реверсом правого двигателя) и отсутствие контроля в экипаже (особенно со стороны второго пилота) за своими действиями, параметрами работы двигателей и движением самолёта. Также были рассмотрены иные версии (действия аварийно-спасательной команды и службы поискового и аварийно-спасательного обеспечения полётов), которые не нашли своего подтверждения.

1 марта 2010 года Восточно-Сибирское следственное управление на транспорте Следственного комитета при прокуратуре РФ вновь объявила о прекращении уголовного дела по тому же основанию. По заключению повторной комплексной лётно-технической судебной экспертизы, непосредственной причиной катастрофы стало «столкновение самолёта с наземным препятствием вследствие увеличения режима прямой тяги левого двигателя, происшедшего в результате непроизвольных ошибочных действий экипажа воздушного судна»[17].

Последствия катастрофы

  • День 10 июля 2006 года в России был объявлен днём траура, в этот же день в Иркутске прошла панихида по погибшим.
  • 12 июля прошли первые похороны погибших. На них авиакомпания «Сибирь» выделила по 50000 рублей, областная администрация выделила по 100000 рублей[11].
  • 12 июля в Иркутске было подписано соглашение о строительстве нового аэропорта за пределами города[18].

См. также

Напишите отзыв о статье "Катастрофа A310 в Иркутске"

Примечания

Комментарии

  1. Здесь и далее указано Всемирное координированное время — UTC

Источники

  1. [www.airfleets.net/ficheapp/plane-a310-442.htm S7 Siberia Airlines F-OGYP (Airbus A310 — MSN 442) ( Ex N812PA )]
  2. [www.planespotters.net/airframe/Airbus/A310/442/F-OGYP-S7-Siberia-Airlines F-OGYP S7 - Siberia Airlines Airbus A310-324 - cn 442]
  3. [lenta.ru/story/irkutsk/ Лента. РУ: Катастрофа Airbus A310 в Иркутске.]
  4. [newsru.com/russia/12jul2006/124died.html По уточнённым данным, в авиакатастрофе самолёта А-310 в Иркутске погибли 124 человека]. NEWSru.com (12 июня 2006). Проверено 13 сентября 2010. [www.webcitation.org/65SUq1zAT Архивировано из первоисточника 15 февраля 2012].
  5. [news.ntv.ru/90240/ НТВ-новости: В Иркутске проводят опознание жертв крушения А-310]
  6. [vesti.irk.ru/obshestvo/2006/07/10/23170/ Вести-Иркутск: Список пассажиров рейса 778 с указанием мест в самолёте]
  7. Юрий Снегирев [www.izvestia.ru/investigation/article3109004/ Расследование "Известий": Махнём не глядя - так им в морге говорят] // Известия : газета. — 2007. — № от 5 октября. [archive.is/EYqg Архивировано] из первоисточника 3 августа 2012.
  8. [kp.ru/daily/23736.5/55014/ Стюардесса Вика Зильберштейн: Я молилась: «Господи, только бы люк не заклинило!..»] // Комсомольская Правда : газета. — 2006. — № от 10 июля.
  9. Татьяна Владыкина [www.rg.ru/2006/12/11/premiya.html Медаль за боль] // Российская Газета : газета. — 2006. — № от 11 декабря.
  10. [www.feor.ru/yearman/?year=2006&id=13 Премия «Человек года»]
  11. 1 2 [news.ntv.ru/90287/ НТВ-новости: Число жертв катастрофы А-310 растет]
  12. [www.mak.ru/russian/investigations/2006/A310_09-07-2006.pdf МАК: результаты]
  13. [www.avia.ru/news/?id=1228808964 AVIA.RU Прекращено уголовное дело по факту авиакатастрофы самолёта А310 в Иркутске] (недоступная ссылка) [archive.is/VbAw Архивировано из первоисточника 22 июля 2012.]
  14. [www.aviaport.ru/digest/2008/12/09/162797.html ПРЕКРАЩЕНО УГОЛОВНОЕ ДЕЛО ПО ФАКТУ АВИАКАТАСТРОФЫ В ИРКУТСКЕ ЛЕТОМ 2006 ГОДА] // «Интерфакс», 09.12.2008
  15. [news.bbc.co.uk/hi/russian/russia/newsid_7772000/7772740.stm В авиакатастрофе в Иркутске «виновата техника»] // BBC, 09 декабря 2008
  16. [www.kommersant.ru/doc/1091664 В авиакатастрофе не нашли преступления. Виновным в гибели самолёта в Иркутске признан бортовой компьютер.] // Газета «Коммерсантъ», № 225 (4042), 10.12.2008
  17. Николай Тарасенко, Иркутск. [www.kommersant.ru/doc-y.aspx?DocsID=1330260 В деле А-310 не осталось подозреваемых]. Коммерсантъ № 35 (4335) (2 марта 2010). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/65SUsg3xg Архивировано из первоисточника 15 февраля 2012].
  18. [pressa.irk.ru/sm/2007/47/002003.html Новый Аэропорт в Приангарье начнут строить в 2010 году], Группа Компаний "Номер один" (29 ноября 2007). Проверено 13 сентября 2010.

Ссылки

  • [aviation-safety.net/database/record.php?id=20060709-0 Описание катастрофы на Aviation Safety Network]
  • Межгосударственный авиационный комитет
    •  (рус.) [www.mak.ru/russian/investigations/2006/a310.html Отчёт о ходе расследования Технической комиссии]
    •  (рус.) [www.mak.ru/russian/investigations/2006/A310_09-07-2006.pdf Окончательный отчёт расследования]
  • Бюро по расследованию и анализу безопасности гражданской авиации (Франция)
    •  (англ.) «[classic-web.archive.org/web/20070702155904/www.bea.aero/anglaise/actualite/actu.htm Accident in Irkutsk on 11 july 2006].»
    •  (фр.) «[classic-web.archive.org/web/20070609111023/www.bea.aero/francais/actualite/actu.htm Accident survenu à Irkoutsk le 9 juillet 2006].»
  • [www.airdisaster.ru/database.php?id=5 Катастрофа A-310-300 а/к 'Сибирь' в Иркутске (борт F-OGYP), 09 июля 2006 года.]
  • [www.s7.ru/ru/about_us/news/2006/11/2006_11_23_irkutsk.html Официальное сообщение авиакомпании «Сибирь»]

Отрывок, характеризующий Катастрофа A310 в Иркутске

И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..