Авиаудар по зданию Луганской областной государственной администрации 2 июня 2014 года

Авиаудар по зданию Луганской ОГА

Основной конфликт: противостояние в Луганской области
Здание Луганской ОГА после удара
Дата	2 июня 2014
Время	15:00 (UTC+3)
Место	Луганск, пл. Героев ВОВ, д. 3
Цель атаки	Руководство Луганской Народной Республики
Способ атаки	Авиаудар
Погибшие	8 человек
Травмы	28 человек
Оружие	Неуправляемые авиационные ракеты

Авиаудар по зданию Луганской областной государственной администрации (ОГА) 2 июня 2014 года — осуществлён силами украинской авиации во время серии авианалётов на Луганск и его пригороды в ходе противодействия нападению на Луганский погранотряд. В результате штурмового удара (около 15:00) по находящемуся в самом центре города зданию Луганской ОГА, автостоянке перед ним и скверу имени Героев Великой Отечественной войны, погибли 8 человек (3 мужчин и 5 женщин), 28 было ранено осколками, некоторые — тяжело. Несколько позже среди погибших была опознана министр здравоохранения Луганской Народной Республики Наталья Архипова. Погиб также руководитель военно-патриотического объединения «Каскад», ветеран Афганской войны, один из старейших поисковиков Украины Александр Гизай. В налёте участвовало два самолета.

В сквере перед обстрелянным четырёхэтажным зданием ОГА нашли две неразорвавшиеся неуправляемые авиационные ракеты, общее количество выпущенных при залпе боеприпасов составило около 20 штук. Вокруг сквера расположены жилые многоэтажные дома, за зданием ОГА находится детский сад «Журавлик». В самом сквере вблизи от места взрывов на расстоянии 30-40 метров расположена детская площадка на которой находились дети.

Целью бомбардировки руководство ЛНР называет покушение на убийство главы Луганской Народной Республики Валерия Болотова и его окружения, которые в этот момент находились в здании.

Действия украинской авиации

По информации, размещённой на официальном веб-сайте Министерства обороны Украины вечером 2 июня (в 20:45), в течение дня украинская авиация предпринимала активные боевые действия в районе Луганска. Заявлено, что была оказана воздушная поддержка луганским пограничникам, находящимся в военной части на окраине Луганска. При этом по заблокировавшим Луганский пограничный отряд повстанцам работала армейская авиация и авиация ВВС Украины.

В обеденное время воздушную поддержку осуществляли самолёты Су-25, которые наносили удары по объектам повстанцев. В частности, самолёты уничтожили два блокпоста повстанцев, удачно выполнив боевое задание. Действия штурмовиков прикрывали истребители ВВС Украины, но их работе мешала низкая облачность. В один из боевых эпизодов истребитель опустился ниже облаков, подвергся обстрелу с земли, но выполнил боевую задачу и вернулся на базу.

После 15 часов по ряду объектов работали вертолёты Ми-24 под прикрытием истребителя МиГ-29. После выполнения обстрела лесополосы рядом с погранотрядом было доложено об уничтожении трёх объектов. Вертолёты и истребитель вернулись на базу.

В целом 2 июня, по докладу, было потрачено более 150 снарядов, выполнено 3 самолёто-вылета и 5 вертолёто-вылетов.

Версии произошедшего

Сразу после произошедшего в пресс-службе самопровозглашенной ЛНР сообщали об использовании кассетных бомб при этом авиаударе.

В милиции Луганска сообщили, что в ходе авианалёта украинских ВВС на здание ОГА было выпущено около 20 неуправляемых авиационных ракет (НУРС). Как рассказал представитель милиции, была проведена экспертиза, показавшая, что применялись снаряды типа С-8КО калибром 80 мм.

Вечером 2 июня Министерство обороны Украины заявило, что воздушной атаке в Луганске подверглись лишь узлы обороны повстанцев на окраинах города. Спикер АТО В. Селезнёв заявил, что «силы АТО не ведут огонь по жилым кварталам городов и не используют авиацию в этих районах». По заявлению пресс-офицера АТО Алексея Дмитрашковского, взрыв произошел внутри здания из-за «неумелого обращения со стрелковым оружием и взрывчатыми веществами», а «обстрела здания снаружи, тем более — с самолета, не происходило».

Ряд украинских СМИ (агентство УНИАН, со ссылкой на соцсети, и «Украинская правда») и должностных лиц (первый заместитель генерального прокурора Украины Николай Голомша) утверждали, что инцидент был вызван выстрелом с земли из ПЗРК по украинскому самолёту, причём ракета ПЗРК, захватив головкой ИК-наведения горячий кондиционер на стене здания ОГА вместо двигателя самолёта, попала в фасад ОГА; при этом на фотографиях здания, сделанных до инцидента, отсутствуют кондиционеры, размещённые вблизи места попадания ракеты. Некоторые из украинских источников уточняли, что выстрел из ПЗРК был выполнен из сквера перед ОГА, другие же сообщали, что стрелок находился в здании областного СБУ (находящемся за несколько кварталов от ОГА). Агентство УНН в поддержку этой версии сослалось на источники в УМВД по Луганску. Также на версии самообстрела настаивали и представители ВС Украины.

3 июня наблюдатели ОБСЕ в своём ежедневном докладе сообщили, что здание ОГА было поражено ракетами. Оговорившись об ограниченности произведённых наблюдений, они также сообщили, что удар по зданию был нанесён неуправляемыми ракетами, выпущенными с самолёта. После опубликования официальный сайт с докладом был подвергнут DDoS-атаке, в связи с чем имел проблемы с доступом. Представитель ОБСЕ по свободе СМИ Дунья Миятович прокомментировала это тем, что «в движение приведены силы, пытающиеся ограничить свободу слова». При этом, заявления украинских СМИ о намерениях организации уточнить текст своего отчета были опровергнуты.
7 июня ОБСЕ передала ООН предварительные выводы миссии о произошедшей в Луганске воздушной атаке.

Журналист телеканала CNN, основываясь на результатах собственного расследования, проведённого совместно с военным экспертом, пришёл к заключению о том, что здание ОГА подверглось атаке украинских военных с воздуха. По мнению участников расследования, ими обнаружены ясные доказательства того, что устройство, вызвавшее взрыв, было сброшено с воздуха. На это, в частности, указывают характер повреждений верхушек деревьев и воронки от снарядов, расположенных на прямой линии, идущей от парка к зданию ОГА. По мнению военного эксперта, бывшего в Луганске вместе с корреспондентом CNN, размер воронок соответствует снарядам 30-мм авиапушки, использующейся на самолётах Су-25 и Су-27. CNN также приводит мнение редактора европейской версии IHS Jane’s Defence Weekly Ник де Ларринага (англ. Nick de Larrinaga), полагающего, что украинские военные скорее всего использовали штурмовик Су-25. Самолёт именно этого типа участвовал в воздушной поддержке воинской части, расположенной на окраине Луганска.

По мнению директора военно-аналитического центра ARES Ника Джензен-Джонса, высказанному им в интервью радиостанции Би-би-си, наиболее вероятной является версия об использовании НУРС С-8. Комментируя предположения о применении кассетных боеприпасов или авиационной пушки, эксперт заявил, что характер повреждений зданий и воронок на земле всё же больше говорит в пользу предположения о залпе НУРСами.

В январе 2015 года советник министра внутренних дел Украины Антон Геращенко в прямом эфире ток-шоу "Свобода слова" фактически (без упоминания места и времени) [rutube.ru/video/196b6fc4a2ee62f8c49e2187d3be4b75/ признался], что ракету по зданию ОГА выпустил украинский летчик.

Реакция

Лидер фракции Партии регионов в Верховной раде Александр Ефремов назвал авиаудар «беспрецедентным по своей жестокости преступлением», призвав обратиться в Международный уголовный суд в Гааге.

В связи с этим нападением Министерство иностранных дел России в тот же день выступило с заявлением, осуждающим новый акт насилия украинского правительства:

Сегодня, 2 июня киевские власти совершили очередное преступление против собственного народа. В результате обстрела авиацией Вооруженных сил Украины здания Луганской областной государственной администрации погибли мирные граждане Украины. Все случившееся свидетельствует об откровенном нежелании киевских властей идти по пути поиска путей межнационального согласия в стране…

Уполномоченный Министерства иностранных дел России по вопросам прав человека, демократии и верховенства права Константин Долгов заявил, что РФ выступает за расследование авианалета на Луганск, а события в этом городе войдут в продолжение «Белой книги» МИД РФ о нарушениях прав человека на Украине. В России считают, что авианалет на Луганскую облгосадминистрацию совершили украинские силовики.

3 июня по погибшим в результате авиаудара в Луганске представителем ЛНР был объявлен трёхдневный траур.

4 июня 2014 года на официальном сайте Следственного комитета РФ появилась информация о создании спецподразделения по расследованию преступлений международного характера против мирных граждан на Украине. Отмечается, что управление будет действовать до тех пор, пока все виновные в гибели мирных граждан не будут привлечены к уголовной ответственности:

Что касается лиц, причастных к преступлениям против мирного населения, то СК России намерен привлечь к уголовной ответственности всех без исключения должностных лиц, военных, как непосредственно принимающих участие в карательных операциях, так и лиц, отдающих приказы и финансирующих убийства мирных граждан. В связи с этим Следственный комитет России намерен дать правовую оценку действиям Арсена Авакова, Игоря Коломойского и других.
Следственный комитет призывает всех, в том числе и сознательных граждан Украины, оказать содействие в установлении конкретных исполнителей убийств мирных граждан юго-восточных регионов Украины — военных: летчиков, снайперов, командиров артиллерийских расчетов и других лиц, непосредственно совершавших и совершающих эти преступления.

Память о погибших

2 июня 2015 года в центре города состоялось открытие памятника жертвам авианалёта.

Поименный список погибших

• Косюк Владимир Андреевич (1971)
• Кукурудза Инна Александровна (18.07.1967)
• Гизай, Александр Александрович (16.10.1964)
• Долженко Нина Александровна (1.08.1955)
• Полежаев Сергей Николаевич (1964)
• Архипова Наталья Викторовна (31.05.1969)
• Черкес Галина Анатольевна (2.08.1967)

См. также

• Воздушные бомбардировки и международное право (Aerial bombardment and international law)
• Воздушные бомбардировки городов (Aerial bombing of cities)

Ссылки

• [russian.rt.com/article/34720#ixzz33UFtzQTn Администрацию Луганска обстрелял военный самолёт, сообщается о погибших]
• [www.rosbalt.ru/ukraina/2014/06/04/1276811.html Луганск: кровь на асфальте, ненависть в душах / Росбалт, 04/06/2014]
• [flb.ru/info/57934.html Авиаудар, которого «не было» (ФОТО, ВИДЕО)]
• [flb.ru/info/57947.html Радиопереговоры пилота, бомбившего Луганск, попали в Сеть]
• [www.vesti.ru/doc.html?id=1652920 Траур в Луганске: пилот штурмовика сознательно убил мирных жителей]
• Николай Варсегов. [www.kp.ru/daily/26238.5/3120452/ Корреспондент «КП» об авиаударе по Луганску: На моих глазах гибли мирные люди]. Комсомольская правда. Проверено 5 июня 2014.
• Diana Magnay, Tim Lister. [edition.cnn.com/2014/06/03/world/europe/ukraine-luhansk-building-attack/index.html?hpt=ieu_c2 Air attack on pro-Russian separatists in Luhansk kills 8, stuns residents]. CNN. Проверено 5 июня 2014.
• [youtube.com/watch?v=HLuInNXfXFk Ukrainian plane strafed Lugansk ] на YouTube
• [youtube.com/watch?v=w3Y-I2HLMA0 Луганск 2 июня 2014 после артобстрела и авиаудара - жертвы. Страшно смотреть] на YouTube

Отрывок, характеризующий Авиаудар по зданию Луганской областной государственной администрации 2 июня 2014 года

«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.