Авианосцы типа «Дзуйхо»
Тип «Дзуйхо» — тип авианосцев Императорского флота Японии времён Второй мировой войны. Всего было заложено два корабля: «Дзуйхо» и «Сёхо». В Японии называют авианосцами типа «Сёхо» (яп. 祥鳳型航空母艦 Сё:хо: гата коуку: бокан) и официально включают в него ещё три корабля — «Рюхо» (англ. Ryuho), «Тиёда» и «Титосэ»[1].
Конструкция
Корпус, спроектированный на базе авианосца «Рюдзё», был очень длинным и узким (отношение длины к ширине 11:1). На кораблях установлены паротурбинные двигатели, как на эсминцах типа «Кагэро». Одноярусный ангар размерами 124×18 м позволял вместить 30 самолетов. Он был связан с полетной палубой двумя самолетоподъемниками. Катапульты не были предусмотрены, так как длина полётной палубы позволяла самолётам взлетать со свободного разбега. В кормовой части находилась дополнительная дымовая труба, отводящая выхлопные газы от судовых дизель-генераторов. Бронирование отсутствовало, но для безопасности погреба боезапаса и ёмкости с топливом были помещены в специальные резервуары, заполненные водой.
Представители
| Название | Место постройки | Закладка | Спуск на воду | Вступление в строй | Судьба |
|---|---|---|---|---|---|
| Дзуйхо 瑞鳳 |
Йокосукская военно-морская верфь | 20 июня 1935[2] | 19 июня 1936 | 27 декабря 1940[3] | Погиб в сражении в заливе Лейте 25 октября 1944 года |
| Сёхо 祥鳳 |
Йокосукская военно-морская верфь | 3 декабря 1934[4] | 1 июня 1935 | 15 января 1939[5] 26 января 1942[3] |
Погиб в бою в Коралловом море 7 мая 1942 года |
История службы
«Дзуйхо»
Погиб в сражении в заливе Лейте 25 октября 1944 года, когда выполнял миссию отвлечения 3-го американского флота от пролива Сан-Бернардино (под ком. капитана Каидзука Такео). В него попало 2 торпеды и 4 бомбы, и множество бомб разорвалось рядом, затем он получил еще 10 близких разрыва и 25 октября в 14.26 затонул. Капитан погиб вместе с кораблем.
«Сёхо»
Погиб в бою в Коралловом море 7 мая 1942 года: более 90 самолётов с американских авианосцев «Йорктаун» и «Лексингтон» нанесли удар по авианосцу «Сехо», через 15 минут после начала атаки он затонул.
Напишите отзыв о статье "Авианосцы типа «Дзуйхо»"
Ссылки
- ship.bsu.by/main.asp?id=102618#102618
Примечания
- ↑ Фактически они разные типы. «Рюхо» (яп. 龍鳳) — первоначально заложен как плавучая база подводных лодок «Тайгей» (яп. 大鯨), хотя «Сёхо» и «Дзуйхо» заложены как военные скоростные танкеры. А «Тиёда» (яп. 千代田) и «Титосэ» (яп. 千歳) — заложены как гидроавианосцы типа «Титосэ».
- ↑ Как скоростной танкер «Такасаки» (яп. 高崎).
- ↑ 1 2 Как авианосец.
- ↑ Как скоростной танкер «Цуругизаки» (яп. 剣埼).
- ↑ Как плавучая база ПЛ «Цуругизаки» (яп. 剣埼).
| |||||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о классах и типах судов и кораблей. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Авианосцы типа «Дзуйхо»
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
