Авиационный лизинг

Авиационный лизинг — разновидность лизинга, предметом которого являются воздушные суда, а также сопутствующая им инфраструктура и оборудование. Используется для приобретения и эксплуатации воздушных судов. Сочетает схемы морского лизинга и проектного финансирования.

Частные самолёты

Лизинг на закупку частного самолёта похож на ипотеку или автокредит. Основная сделка для небольшого личного или корпоративного самолёта может осуществляться следующим образом:

1. заёмщик предоставляет основную информацию о себе и ожидаемом самолёте кредитору;
2. кредитор оценивает стоимость самолёта;
3. кредитор выполняет поиск собственности по регистрационному номеру самолёта, чтобы удостоверится, что приобретаемое имущество не обременено залогом, или о наличии проблем в праве собственности. Во многих случаях полис титульного страхования защищает от каких-либо не обнаруженных дефектов в праве собственности.
4. Затем кредитор готовит документацию для сделки:
   • Договор обеспечения, который укрепляет обеспечительный интерес кредитора в самолёте так, что кредитор может вступить во владение им в случае неуплаты по кредиту.
   • Вексель, который делает заёмщика ответственным за любой непогашенный остаток по кредиту, не охваченный обращением взыскания на самолёт.
   • Если заёмщик считается менее кредитоспособным, оформляется поручительство от третьего лица (или из нескольких третьих лиц).
5. При заключении сделки оформляется кредитная документация, передаются денежные средства и право собственности.

Коммерческие самолёты

Лизинг используется по причине высокой цены самолётов. Например Boeing 737 Next Generation, используемый такими авиакомпаниями, как Southwest Airlines и Ryanair, в 2008 году оценивался в 58,5—69,5 млн долларов США (хотя очень немногие авиакомпании на самом деле платят такую сумму). Авиакомпания к тому же, как правило, имеют низкую прибыль, поэтому очень мало авиакомпаний могут позволить себе оплачивать свой парк самолётов наличными.

Коммерческие самолёты (которые эксплуатируют авиакомпании) приобретаются путём более сложных способов аренды и финансирования (путём получения новых займов или с привлечением заёмного капитала). Три наиболее распространенных схемы финансирования коммерческих самолётов — заём под обеспечение, операционный лизинг и финансовый лизинг. Тем не менее, есть и другие способы оплатить самолёты:

1. Наличные;
2. Операционный лизинг и продажа / обратная аренда;
3. Банковский кредит / финансовая аренда;
4. Кредит по экспорту гарантированной ссуды;
5. Налоговый лизинг;
6. Поддержка производителя;
7. EETCs (англ. enhanced equipment trust certificate) доверительный (трастовый) сертификат на оборудование.

Эти схемы, в первую очередь, по налоговому и бухгалтерскому учётам, в частности по амортизации налоговых вычетов, процентов и эксплуатационных расходов, которые могут уменьшить налоговые обязательства для оператора, арендодателя и финансиста.

Прямое кредитование

Также, как и для частных самолётов, авиакомпания может просто взять обеспеченный или необеспеченный кредит для покупки коммерческих самолётов. В таких крупных сделках банковский консорциум может коллективно обеспечить кредит для заёмщика.

В связи с тем, что стоимость коммерческих самолётов может составлять сотни миллионов долларов, большинство прямых кредитований покупок воздушных судов сопровождается обеспечительным интересом в авиации, предусматривающей возвращение самолёта в случае неуплаты. Получить доступное частное необеспеченное финансирование на покупку самолёта сложно, если заёмщик не считается особенно кредитоспособным (например, официальный перевозчик с большим собственным капиталом и устойчивым денежным оборотом). Тем не менее некоторые правительства финансируют экспорт самолётов отечественного производства в рамках англ. Large Aircraft Sector Understanding (LASU). Это межштатное соглашение, предусматривающее финансирование авиационных закупок от 120 до 175 пунктов выше прайм-рейта на срок от 10 до 12 лет, а также возможность зафиксировать процентную ставку вплоть до трёх месцев, предшествующих получению кредита. Эти способы часто менее привлекательны для крупных операторов, которые могут приобрести самолёт с меньшими затратами посредством других методов финансирования.

Непосредственно владея своими самолётами, авиакомпании могут вычитать амортизационную стоимость для налогообложения или распределить амортизационные для повышения чистой прибыли. Например в 1992 году Lufthansa установила в бухгалтерском учёте снижение стоимости самолётов в течение 12 лет, а не 10 (как ранее); в результате снизились амортизационные расходы, что вызвало, по отчётам компании, рост прибыли на 392 млн DM. JAL сделал аналогичное регулирование в 1993 году, в результате чего прибыль компании выросла на 29,6 млн ¥.

С другой стороны, до появления коммерческого лизинга воздушных судов в 1980-х годах, компании, имеющие самолёты в частной собственности, были очень уязвимы к колебаниям рынка из-за необходимости брать на себя высокие кредиты на приобретение нового оборудования; аренда предлагает дополнительную гибкость в этой области и делает авиакомпании менее восприимчивыми к стоимости и колебанию прибыли, хотя некоторая восприимчивость до сих пор ощущается.

Операционный лизинг

Лизинговые компании, производители и авиакомпании применяют несколько различных схем поставки авиационной техники в лизинг. Основными из них являются две: лизинг операционный и финансовый.

Коммерческая авиация часто арендуется через компании Commercial aircraft sales and leasing (CASL), две самые крупные из которых International Lease Finance Corporation (ILFC) и GE Capital Aviation Services (GECAS).

Операционный лизинг, как правило, краткосрочный (продолжительностью менее 10 лет), что делает его привлекательным, когда самолёт необходим для запуска проекта (предприятия) или для пробного расширения официального перевозчика. Короткий срок операционного лизинга также защищает самолёты от износа,а это важный фактор во многих странах из-за часто меняющихся законов относительно шума и экологии. В некоторых странах, где авиакомпании могут быть признаны менее кредитоспособными (например страны бывшего Советского Союза), операционный лизинг может быть единственным способом приобретения самолёта для авиакомпании. Кроме того он обеспечивает авиакомпании гибкость так, что она может управлять размером флота и его составом, насколько это возможно, расширять и сокращать в соответствии со спросом.

При операционном лизинге авиационная техника амортизируется за время аренды не полностью и по истечении его срока может быть вновь сдана в аренду или возвращена арендодателю. С другой стороны, остаточная стоимость самолёта в конце срока аренды является важным фактором для владельца. Собственник может потребовать, чтобы возвращённый самолёт прошел техническое обслуживание оборудования по состоянию (например, C-check), как оно было предоставлено с тем, чтобы ускорить передачу следующему оператору. Также как условия лизинга в других сферах, в авиационном лизинге часто требуется гарантийный (залоговый) депозит.

В России срок поставки самолётов в операционный лизинг составляет, как правило, не более семи, иногда десяти лет. Базовые финансовые условия операционного лизинга предусматривают ежемесячную оплату заказчиком лизинговых платежей, размер которых устанавливается в зависимости от срока лизинга. После завершения срока лизинга воздушное судно возвращается лизингодателю.

Виды оперативного лизинга

Мокрый лизинг

Существует особенный тип операционного лизинга — мокрый лизинг, когда воздушное судно сдается в аренду вместе с экипажем. То есть когда одна авиакомпания (лизингодатель) предоставляет в аренду самолёт, полный экипаж самолёта, техническое обслуживание и страхование (ACMI) другой авиакомпании или другому виду бизнеса, действующего в качестве посредник авиаперелётов (лизингополучатель), который оплачивает управление по часам. Арендатор обеспечивает подачу топлива, в платежи также входят сборы аэропортов, любые другие пошлины, налоги и т. д. Используется номер рейса арендатора. Мокрый лизинг обычно длится 1—24 месяца; более короткий срок аренды будет рассматриваться как краткосрочный чартерный полёт по заказу клиента. Мокрый лизинг, как правило, используется во время пика сезонов перевозок, или при ежегодных массовых проверках технического состояния, или при начале новых маршрутов. Самолётам, полученным посредством мокрого лизинга, можно оказывать услуги авиаперевозок в тех странах, где лизингополучателю запрещено работать. Он также может рассматриваться как форма чартера, согласно которому лизингодатель предоставляет минимальные эксплуатационные услуги, в том числе ACMI, а лизингополучатель принимает меры к уравновешиванию полученных услуг к номерам рейсов. Во всех других формах чартера, лизингодатель предоставляет и номера рейсов. В разных вариантах мокрого лизинга может включаться код-шеринг с резервированием посадочных мест.

Мокрый лизинг иногда используется по политическим причинам. Например компания EgyptAir — египетское казённое предприятие, не может летать в Израиль под своим именем из-за государственной политики Египта. Таким образом, египетские рейсы из Каира в Тель-Авив находятся в ведении компании Air Sinai (авиакомпания), являющейся лизингодателем путём мокрого лизинга компании EgyptAir для обхода этой политической проблемы.

В Великобритании мокрый лизинг — это эксплуатация воздушного судна по сертификату эксплуатанта (АОС) лизингодателя.

Влажный лизинг

Соглашение при котором лизингодатель арендодатель предоставляет самолёт, экипаж и обслуживание полёта, но лизингополучатель обеспечивает бортпроводников иногда упоминается как «влажный лизинг» (англ. Damp lease), данная форма используется в основном в Великобритании. Также иногда называют «сырой лизинг» (англ. moist lease).

Сухой лизинг

Сухой лизинг — это соглашение о лизинге, где лизинговая компания (лизингодатель), такая как GECAS или AerCap, предоставляет самолёт без страховки, экипажа, наземного персонала, вспомогательного оборудования, технического обслуживания и т. д. Сухой лизинг, как правило, используется лизинговыми компаниями и банками, предъявляя требования лизингополучателю поставить самолёты на сертификат эксплуатанта и обеспечить регистрацию самолёта. Обычно сухой лизинг длится свыше двух лет и несёт определенные условия по отношению к амортизации, обслуживанию, страховке и т. д., зависящие от географического расположения, политических обстоятельств и т. д. Соглашение о сухом лизинге может быть заключено между крупной авиакомпанией и региональной авиакомпанией, в котором региональный оператор предоставляет лётным экипажам техническое обслуживание и другие аспекты для эксплуатации воздушного судна, которое затем может быть использовано крупной авиакомпанией или какой-либо аналогичной. FedEx Express использует соглашения такого типа для своих операций по поставкам, через такие компании, как Empire Airlines, Mountain Air Cargo, Swiftair и другие, чтобы использовать свой единственный двухмоторный турбовинтовой «поставочный» самолёт. DHL имеет совместное предприятие в Соединенных Штатах с Polar Air Cargo, дочерней компании Atlas Air, для управления внутренними поставками.

В Великобритании сухой лизинг — это эксплуатация воздушного судна по сертификату эксплуатанта (АОС) лизингополучателя.

Финансовый лизинг

Финансовый лизинг, известный также как «капитальный лизинг», является долгосрочным соглашением, в котором оператор приближается к эффективному «владению» самолётом. Он является более сложной сделкой в которой лизингодатель, обычно компания специального назначения (SPV) или товарищество, покупает самолёт через сочетание залога и финансирования путём выпуска новых акций, а затем сдает его в аренду оператору. Оператор может иметь опцион на приобретение самолётов по истечении срока аренды, или автоматически получить самолёт по истечении срока аренды.

По американским и британским правилам бухгалтерского учёта финансовый лизинг, как правило, определяется как тот, в котором арендодатель получает практически все права собственности, или в котором приведённая стоимость минимальных арендных платежей в течение всего срока аренды превышает 90 % от рыночной стоимости самолёта. Если лизинг устанавливается как финансовый лизинг, то он должен учитываться в качестве актива компании, в отличие от операционного лизинга, который влияет только на движение денежных средств компании.

Финансовый лизинг привлекателен для лизингополучателя, так как он может заявлять об амортизационных отчислениях в течение эксплуатационного срока службы самолёта, которые компенсируют налогообложение прибыли от аренды, и сбавляют проценты, выплачиваемые тем кредиторам, которые финансировали покупку. Это делает самолёт общедоступной формой налоговой защиты для инвесторов, а также финансовый лизинг более дешевая альтернатива операционного лизинга или кредита под залог.

Существуют различные формы финансового лизинга:

• Доверительный трастовый сертификат (ETC): наиболее часто используется в Северной Америке. Кредитный инвестор покупает самолёт, а затем сдает его в лизинг оператору, при условии, что авиакомпания получит право собственности после полного исполнения договора лизинга. ETC размывает грань между лизингом и кредитованием под обеспечением, и в своих последних формах начали напоминать секьюритизационные договоренности.
• Продлеваемый операционный лизинг (EOL). Хотя и напоминает финансовый лизинг, лизингополучатель обычно имеет возможность расторгнуть договор лизинга на определенных этапах (например, раз в три года); таким образом, лизинг можно также представить в качестве операционного лизинга. EOL квалифицируется как операционный лизинг, зависящий от времени прекращения прав и правил бухгалтерского учёта, применяемых в компании.
• Американский кредитный лизинг: используется иностранными авиакомпаниями импортерами самолётов из Соединенных Штатов. В лизинге US, Корпорации внешней торговли (FSC) которые покупают и арендуют самолёты, освобождаются от налогообложения при условии, что по меньшей мере 50 % этих самолётов произведены в США, и по меньшей мере 50 % от их длительности полетов (миль) за пределами США. Из-за обширной документации, необходимой для этого лизинга, он используется только для очень дорогих самолётов эксплуатируемых полностью за пределами США, такие как Boeing 747, закупленных для внутренних рейсов в Японии.
• Японский кредитный лизинг: требует создания компании специального назначения (SPV) с целью приобретения самолёта, и по крайней мере 20 % акций компании должны принадлежать японским гражданам. Широкофюзеляжные самолётов передаются в лизинг на 12 лет, в то время как узкофюзеляжные самолёты на 10 лет. По данному виду лизинга авиакомпания получает налоговые вычеты в своей стране, и японские инвесторы освобождаются от налогообложения на их инвестиции. Японский кредитный лизинг предложен в начале 1990-х в виде реэкспорта валюты образующей торговый баланс Японии.
• Гонконгский кредитный лизинг: в Гонконге, где налог на прибыль ниже по сравнению с другими странами, кредитный лизинг местным операторам является распространённым явлением. В таких сделках, в местном масштабе зарегистрированный как корпорация лизингодатель приобретает самолёты с помощью комбинации без права регресса долга, регресса долга и собственных средств (как правило, в пропорции 49—16—35), и, таким образом, имеет возможность претендовать на амортизационные отчисления, несмотря на несение ответственности только за половину стоимости. Высокий размер недополученных налогов ввиду данного вида лизинга могут быть зачтены вопреки прибыли от лизинга самолёта местному перевозчику. В связи с местным налоговым законодательством эти инвестиции устанавливаются как в товариществе с неограниченной ответственностью, где ответственность инвесторов ограничивается главным образом размером страховой премии и по контракту с оператором.

Финансовый лизинг представляет собой операцию по специальному приобретению самолёта у производителя в собственность лизинговой компании с последующей сдачей его авиакомпании во временное владение и пользование на срок, приближающийся по продолжительности к сроку эксплуатации и амортизации всей его стоимости. В России самолёты поставляются авиакомпаниям в финансовый лизинг, как правило, на срок в 15 лет. По окончании срока лизинга права собственности на воздушное судно переходят авиакомпании-заказчику. Базовые финансовые условия предусматривают начальный аванс в размере до 10 % стоимости воздушного судна и последующие ежемесячные лизинговые платежи в размере, соответствующем международной практике, применяемой для финансирования подобных программ. Дополнительно авиакомпания оплачивает расходы по техническому обслуживанию воздушного судна и его страхованию. При этом в течение срока финансового лизинга авиакомпания имеет право выкупа воздушного судна по согласованной стоимости.

Корпоративный трастовый лизинг

Банк Юты и Wells Fargo держат очень много самолётов «в трасте», чтобы защитить приватность истинных «хозяев» самолётов и «обеспечить америку учётом воздушных судов для неамериканских гражданских корпораций и физических лиц».

См. также

• Преимущественное право

Литература

• Peter S. Morrell. Airline Finance. — Ashgate, 1997. — ISBN 0-291-39845-6.

Ссылки

• [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=879012 Авиационный лизинг] // Приложение к газете «Коммерсантъ» № 64 (3881) от 16.04.2008
• [www.budgetrf.ru/Publications/Magazines/VestnikSF/2006/vestniksf290-2/vestniksf290-2030.htm Законодательное обеспечение лизинга гражданской авиации России] // Законодательное обеспечение гражданского авиастроения и авиационного лизинга. Аналитический вестник Совета Федерации ФС РФ.— 2005.— № 2 (290)
• [www.businesspress.ru/newspaper/article mId 2 aId 325881.html Особенности национального авиационного лизинга] // Лизинг Ревю № 5 от 12.11.2003
• [www.aviaport.ru/news/2003/02/03/44649.html Что такое авиационный лизинг?]
• [franchising.su/01670147.php О лизинге отечественной авиационной техники]
• [asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(ViewDoc)?OpenAgent&arhiv/a dz.nsf/ByID&845C75D0DDDE91C3432571BB005C3567 Проект федерального закона «О государственном регулировании авиационного лизинга»]
• [www.jetlaw.com/counsel.html Aircraft leasing FAQ]
• [corporate.findlaw.com/contracts/operations/boeing-777-222-aircraft-lease-agreement-united-air-lines-inc.html Boeing 777—222 Aircraft Lease Agreement — United Air Lines Inc. and State Street Bank and Trust Co.]

Отрывок, характеризующий Авиационный лизинг

Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.



Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.