Авл Гостилий Манцин (консул 170 года до н. э.)
| Авл Гостилий Манцин |
Авл Гостилий Манцин (лат. Aulus Hostilius Mancinus; II век до н. э.) — древнеримский политический деятель из плебейского рода Гостилиев, консул 170 года до н. э.
Биография
Отцом Авла Гостилия, вероятно, был Луций Гостилий Манцин, который погиб во время Второй Пунической войны в Кампании. Авл в 180 году стал претором и получил в своё ведение городские дела[1]. В 170 году он был избран консулом вместе с ещё одним плебеем Авлом Атилием Серраном.
В это время шла Третья Македонская война, и Авл Гостилий получил командование над армией, действовавшей в Фессалии. Из-за козней эпиротов он едва не попал в руки противника на своём пути к войску[2]. В течение кампании 170 года он не добился каких-либо успехов, но смог дисциплинировать армию, и в следующем году передал её своему преемнику Квинту Марцию Филиппу.
Потомки
У Авла Гостилия было двое сыновей: Авл, курульный эдил 151 года и посол в Вифинию в 149 году до н. э., и Гай, консул 137 года до н. э., известный своим поражением под Нумантией.
Напишите отзыв о статье "Авл Гостилий Манцин (консул 170 года до н. э.)"
Примечания
Отрывок, характеризующий Авл Гостилий Манцин (консул 170 года до н. э.)
– Два, кажется?– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
