Авраамий (Летницкий)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Епископ Авраамий
Епископ Саратовский и Царицынский
16 декабря 1889 — 24 октября 1893
Предшественник: Павел (Вильчинский)
Преемник: Николай (Налимов)
Епископ Тобольский и Сибирский
9 марта 1885 — 24 октября 1893
Предшественник: Василий (Левитов)
Преемник: Иустин (Полянский)
Епископ Брестский,
викарий Литовской епархии
27 июня 1881 — 9 марта 1885
Предшественник: Донат (Бабинский-Соколов)
Преемник: Анастасий (Опоцкий)
Епископ Михайловский,
викарий Рязанской епархии
2 ноября 1880 — 27 июня 1881
Избрание: 8 сентября
Предшественник: Василий (Левитов)
Преемник: Августин (Гуляницкий)
 
Имя при рождении: Александр Иванович Летницкий
Рождение: 1838(1838)
Астрахань
Смерть: 24 октября (5 ноября) 1893(1893-11-05)
Саратов
 
Награды:

Епископ Авраамий (в миру Александр Иванович Летницкий; 1838, Астрахань — 24 октября 1893, Саратов) — епископ Русской православной церкви, епископ Саратовский и Царицынский (1889—1893), епископ Тобольский и Сибирский (1885—1889).



Биография

Родился в семье диакона. Рано лишился отца.

В 1851 году окончил Астраханское духовное училище, В 1858 году — Астраханскую духовную семинарию. В 1862 году окончил Казанскую духовную академию по первому разряду.

С 14 января 1863 года — помощник инспектора Смоленской духовной семинарии.

19 января 1863 года — помощником ректора.

4 мая 1863 года пострижен в монашество, 8 мая 1863 года рукоположён во иеродиакона, 9 мая 1863 года — во иеромонаха.

С 1863 года — кандидат богословия, с 25 февраля 1865 года — магистр богословия с наложением магистерского креста.

С 9 октября 1865 года — инспектор Тверской духовной семинарии.

С 30 октября 1868 года — ректор Вологодской духовной семинарии.

28 ноября 1868 года возведён в сан архимандрита.

C 20 октября 1874 года — ректором Тифлисской духовной семинарии.

С 23 декабря 1879 года — ректор Калужской духовной семинарии.

8 сентября назначен и 2 ноября 1880 года хиротонисан во епископа Михайловского, викария Рязанской епархии.

С 27 июня 1881 года епископ Брестский, викарий Литовской епархии.

С 9 марта 1885 года епископ Тобольский и Сибирский.

C 16 декабря 1889 года епископ Саратовский и Царицынский.

В старших классах Саратовской духовной семинарии ввёл уроки медицины, основ пчеловодства.

Во время его пребывания на Саратовской кафедре, епархию постигли неурожай и холера. В голодный год он, не жалея своих средств, помогал нуждающимся, располагал и духовенство к посильным пожертвованиям в пользу голодающих. Во время эпидемии холеры сделал распоряжение, чтобы духовенство при всяком удобном случае разъясняло о заразительности холеры и о мерах предохранения от неё и содействовало ослаблению эпидемии.

Награждён орденами св. Анны 1-й и 2-й степени, св. Владимира 3-й степени.

Скончался 24 октября 1893 года. Погребён 28 октября в нижней церкви кафедрального саратовского собора.

Напишите отзыв о статье "Авраамий (Летницкий)"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Авраамий (Летницкий)

Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.